Витёк размышлял фразами, подслушанными из разговоров взрослых:
– Ну а чё? На обедах не экономят. Вкусно готовят, так же? – он дождался кивка Криса и продолжил: – А это все равно свиньям выбросят. Каждый день новое готовят. Просто баба Люба злая. Её послушать, так лучше свиньям, чем людям.
Мама Витька была поваром, и она же ежедневно ездила на пазике в компании огромных блестящих термосов с первым, вторым и компотом из груши-дички. Те, кто работал в полях, называли её кулинарной феей и ждали её появления с обедом, словно чуда. Витёк иногда бегал на обед именно туда, наедался гигантских котлет-кораблей, выходящих за края тарелки, и риса, политого юшкой борща. Его отец работал в Абинске и всю неделю жил там, приезжал только на выходные. О нем почти не говорили, потому что в повседневной жизни его и не было.
Витёк чистосердечно разболтал ему не только о своей семье, но и о семьях ребят, с которыми вчера играли в «Пекаря». Крис делал вид, что ему неинтересно, на самом же деле едва скрывал изумление. Не зря его мама называла Старолисовскую дырой в прошлое, а местных – пещерными жителями. Причем папа никогда не спорил, но и не соглашался. Предпочитал помалкивать. Пару раз Крис слышал и от него про колодец желаний на главной площади, и про проклятые драгоценности помещика Старолисова, давшего название самому поселению. Но это всё было настолько далеко и непонятно, он не ожидал, что ему предстоит увидеть своими глазами. Несмотря на близость к Абинску, деревня оставалась отрезанной от большого мира петлёй реки и какой-то невидимой глазу, но безошибочно угадываемой границей.
По словам Витька, тут до сих пор верили во всякую чертовщину и местные легенды. Вроде призрака Мёртвой девы, ищущей на развалинах своего убийцу, и чёртовых тропок, пронизывающих лес и ворующих время у путников. Криса эти сказки не интересовали, а вот отсутствие банальных удобств в виде современного унитаза и водопровода в доме сильно огорчало. Не привык он мыться в тазике и бегать по нужде во двор. Зато сегодня он раздобыл утюг. Слава Богу самый обычный, а не древний, с углями или чугунным дном. Наконец-то вещи из сумки перекочевали в шкаф, а некоторые он даже погладил.
А ещё он с сожалением убедился, что у Витька в доме и кухня есть, и даже телевизор. Это ему так не повезло. Баба Люба не планировала переезжать в новое тысячелетие, осталась где-то там, в каменном веке, где до сих пор существуют летние кухни. Что это вообще такое, летняя кухня? Почему она находится отдельно от всего дома? С уличным туалетом хотя бы понятно, там такое зловонье, что глаза режет, в доме этой выгребной яме точно не место. А почему кухню отделили от остального дома и ходят там в обуви, как в сарае?
В описании ежедневной рутины в рассказах Витька постоянно мелькало странное слово «зады». На «задах» у Джека валялись кости и кишки коров, растащенные енотами, на «задах» у Витька плавили свинцовые соты аккумулятора, а у бабы Любы «зады» и были лесом. Позже Крис узнал, что «задами» в Старолисовской называли всю территорию за домом, чаще всего неогороженную.
Про