противодействия американской радиопропаганде. Райхман – интеллектуально одаренный человек, автор эффективных контрразведывательных операций, чье имя связывают с деятельностью Николая Кузнецова, легендарной личности в советской разведке. Райхман был родом из семьи ремесленника, и свое образование он получил в начальной школе. Но следствием этого начального образования стала неуемная жажда чтения, превратившаяся скоро в систему самообразования. Чекистская деятельность у него, семнадцатилетнего парня, началась в 20-е годы в Ленинградском управлении ГПУ. В начале 30-х способного сотрудника перевели в Москву, в центральный аппарат НКВД. Карьера развивалась стремительно: в 1938 году он – начальник отделения, а потом заместитель начальника отдела Главного Управления госбезопасности НКВД СССР. Свидетельница из того времени спустя десятилетия скажет о Райхмане начала 40-х годов: «Молодой военный с густой шевелюрой волос, маниакально упоенный следственной деятельностью». В 1941 году Райхман – заместитель начальника управления контрразведки НКГБ СССР, с 1946 года – заместитель начальника второго (контрразведывательного) Главного управления МГБ СССР. Со слов тех, кто его помнит: невысокого роста, ладный, обаятельный в общении, всегда незауряден в делах, точен, аккуратен, тщательно выбрит, отутюжен, пахнет дорогим одеколоном, всегда с неизменной папиросой из дорогой коробки марки «Казбек», о которую постукивает мундштуком, прежде чем закурить. Его начальником был небезызвестный контрразведчик Павел Васильевич Федотов, о котором в служебной характеристике говорилось: «свою работу знает хорошо, в выполнении заданий медлителен, что объясняется чрезвычайной тщательностью работы». Эта некоторая медлительность Федотова хорошо компенсировалась энергетикой и изобретательностью Райхмана. Но конфликтов между ними не было, Федотов очень ценил своего зама. Супруга Райхмана, прима-балерина Большого театра Ольга Лепешинская, рассказывала: «Мы с Федотовыми дружили семьями, часто собирались вместе. Так принято было: легкое застолье, интересные разговоры, песни. У Райхмана был прекрасный баритон, абсолютный слух, пел он красиво. И столько песен знал! У нас в гостях бывали Эйзенштейн, Пудовкин, многие известные люди искусства. Райхман никогда не терялся, общаясь с ними. Он как-то умудрялся быть своим среди них».
Мог ли тогда представить Бобков, что спустя четыре года после того совещания по проблемам радио, летом 1951 года, Райхман будет арестован, так же как некоторые другие начальники управлений и отделов МГБ, а перед этим будет арестован министр госбезопасности В. Абакумов. Все эти аресты и скандалы, которые сотрясали тогда МГБ, были следствием жестокого столкновения группировок, борющихся за власть в стране. Как вспоминал Бобков, «мы шли на работу, не зная, что нас ждет, а уходя, шутили: „Если не вернусь, считайте меня коммунистом“». Но тем не менее даже в тех условиях контрразведка свою работу делала.
Я бы отметил одну особенность мышления Райхмана, которая
