На меня бросили прищуренный взгляд. Я прикусил язык. Ехидству тут не место, тем более американцы не понимают наш юмор.
– Это ваша первая поездка за рубеж?
– Да.
– Женаты?
– А вы не желаете стать моей женой? – весело посмотрел на представителя власти.
Консул приподняла светлые брови. Довольно долго мы смотрели друг другу в глаза. Мысленно я уже попрощался с визой за свое нахальство.
– Я замужем, – сухо она ответила.
– Вашему мужу сказочно повезло! – посочувствовал мужику. С такой холодной женщиной и под одеялами будет холодно. Она мне напоминала чем-то мороженую рыбу. Интересно, рыба умеет улыбаться?
– Чем вы планируете заниматься?
– Работать. Работать. И еще раз работать.
– Вы планируете вернуться в Россию?
– Может, вы сразу откажете в визе, и не будет задавать вопросы? Сэкономите и мне, и себе время, я в пушкинской печали зайду в Макдональдс и съем сочный чизбург, залью грусть парой литрами кока-колы. И буду дальше мечтать о женщине в короне с факелом в руке, – шире улыбнулся в надежде, что выгляжу как голливудская звезда, хотя на самом деле был раздражен глупыми вопросами.
Мороженая рыба улыбнулась. Слегка, только уголки губ приподнялись. Я не поверил своим глазам. Вздрогнул от звука печати, она протянула паспорт.
– Документы вам принесет курьер.
– О-о-о, – ошалевши, протянул, вставая. – Спасибо! – смущенно пробормотал, не осознавал, что сейчас произошло и как изменилась моя жизнь за пару минут.
– Всего доброго! – теперь ее губы действительно растянулись в подобие улыбки.
Я кивнул и, чуть ли танцуя, покинул посольство. Сразу же направился в больницу, надо с подружкой поделиться хорошей новостью, а то совсем нос повесила, так хоть порадуется за меня. По дороге купил конфет, цветов, сока.
Наташа лежала возле окна одна в трехместной палате, на мой приход повернула голову и слабо улыбнулась. Глаза были грустные, тоскливые, выворачивали мне всю душу наизнанку. Олег рассказал ей о перспективах в плане материнства, это был его врачебный долг, хотя я был против этой жестокой правды.
– Привет! – входя в палату, жизнерадостно направился к койке, где лежала девушка. – Я купил твои любимые конфеты, – поставил цветы в вазу, конфеты и сок из пакета переместились на тумбочку. Взял стул и сел, продолжая улыбаться, хотя скулы уже болели. – Прикинь, оказывается, мороженые рыбы умеют улыбаться.
– В смысле? – тихо спросила Наташа.
Я взял ее худую руку, приложил к щеке. Холодная, белая, как ледышка. На улице жара, а подругу хочется одеть в шубу, дабы хоть немного порозовела ее кожа.
– Я был сегодня в посольстве. А рыба – это консул. Я таких бесстрастных женщин никогда не видел. Сидит вся такая серьезная, смотрит с прищуром, сканирует взглядом. Господи, если бы ты слышала, какую ахинею нес! И знаешь, она улыбнулась.
– Тебе одобрили визу? –