– Дело само по себе пустяк, – промолвила Фын-цзе, – только старая госпожа не захочет в него вмешиваться.
– Тогда, может быть, вы замолвите словечко? – попросила старая монахиня.
– Мне денег не надо, и вмешиваться в такое дело я не стану, – заявила Фын-цзе.
Услышав это, Цзин-сюй задумалась и после продолжительного молчания сказала:
– В семье Чжан знают, что я должна просить вас. Если вы не поможете им, они не поверят, что у вас нет времени или вы не нуждаетесь в деньгах, а подумают, что ваш род дошел до такого состояния, что даже подобную мелочь вы не можете сделать.
Слова монахини задели Фын-цзе:
– Пусть меня ждет какое угодно возмездие после смерти! Если я сказала – сделаю, значит сделаю. Скажи им только, чтобы принесли три тысячи лян серебра.
– Очень хорошо! – воскликнула старая монахиня, услышав слова Фын-цзе. – Все будет сделано!..
– Но не думай, что я помогаю им из-за денег! – предупредила Фын-цзе. – Эти три тысячи лян серебра потребуются на разъезды слуг, которых я буду посылать. Мне ни гроша не надо. Если даже у меня самой потребуют тридцать тысяч лян, я сию же минуту выложу!
– В таком случае окажите милость, госпожа! – снова стала молить старая монахиня.
– Чего ты так торопишься? Разве не видишь, как я занята? Ведь нигде не могут обойтись без меня! – воскликнула Фын-цзе, а затем, обращаясь к монахине, добавила: – Не беспокойся, уж если я обещала, так все устрою!
– Конечно, конечно, – согласилась монахиня. – Если бы это пустяковое дело доверить кому-нибудь другому, он бы с ног сбился! А вы, сколько на вас дел ни взваливают, со всем справляетесь! Ведь пословица гласит: «Способный всегда много трудится». Старая госпожа видит, что у вас такие способности, и все поручает вам, а вам нужно позаботиться и о своем здоровье.
Ее льстивые речи нравились Фын-цзе, и она, невзирая на усталость, стремилась продолжить разговор.
Между тем Цинь Чжун, воспользовавшись темнотой, отправился искать Чжи-нэн. Войдя во внутренние покои, он увидел молодую монахиню, которая совершенно одна мыла чайную посуду. Цинь Чжун привлек ее к себе и поцеловал.
– Что ты делаешь? – испуганно воскликнула Чжи-нэн и хотела