– Угу, – кивнул я. – Оказалось, что они все – бывшие сотрудники.
– На то был и расчет, – довольно почесал лоснящийся подбородок Горохов. – Уволить тебя со скандалом и к ним подсадить. Это ты, Андрей Григорьевич, ловко придумал. Вот только в ресторане немного переборщил. Должен был обычный пьяный дебош устроить, а ты братьям Геворкянам носы свернул.
– Да настроение было не очень, – улыбнулся я. – Вот душу и отвел.
– Ну, ничего… Там с ними уже все уладили. Дело прекращать будем по реабилитирующим обстоятельствам. А тебе снова надо заявление писать о приеме на службу. Уволили ведь тебя по настоящему, – ткнул в меня Горохов пальцем. – Для правдоподобности. И премии, кстати, ты не получишь. Она Геворкянам пойдет. За моральный вред, так сказать.
– Хрен с ней, с премией, – я хотел закурить, но, подумав, смял и выбросил сигарету (все, пора завязывать). – Второй раз я бы так же поступил. Сами виноваты. Не фиг женщин за жопу без спросу хватать. Особенно рыжих.
На это Никита Егорович мне ничего не ответил. Наверное, подумал, что я уж слишком вжился в роль – а может, вспомнил собственные сердечные раны. Эти, заразы, долго болят. Уж лучше перелом схлопотать или пулю. Впрочем, такого я Горохову говорить не стал – а то ещё передумает принимать от меня заявление. Хотя куда он денется с подводной лодки? Мы как два сапога уже. Но оба на правую ногу…
Глава 2
Апрель 1985 года. Петровка 38, кабинет руководителя межведомственной следственно-оперативной группы Н. Е. Горохова.
Никита Егорович собрал нас экстренно. Обвел командирским взглядом и сообщил тоном, не допускающим возражений:
– У нас новое дело, товарищи. Собирайтесь. Вылетаем срочно в Брянскую область. Самолет через два часа. Спецрейс из Шереметьево.
– Ого, – Катков довольно потер мясистый подбородок. – Для нас выделили отдельный самолет?
Частые командировки вылечили его боязнь перелетов.
– Наверное, кукурузник какой-то, – фыркнула Света, наморщив носик.
В летнем платьишке в легкомысленный горошек она смотрелась, как студентка. Замужество не испортило ее точеную стать.
– Нет, – с гордостью заверил Горохов, – целый АН-24 отрядили.
– Не самый маленький самолет, – восхитился Погодин. – Мы на нем одни полетим? Что же там такого случилось в Брянске?
– Сам не пойму, – следователь спешно набивал кожаный портфель бланками протоколов и прочими нужными бумажками, впихнул туда изрядно разбухший от частого пользования томик УПК РСФСР, – Сказали выезжать и на месте разбираться. В лесу обнаружен труп подростка.
– Один? – уточнил я.
– А тебе сколько надо? – пожал плечами шеф. – Слава Богу, что один. Пока…
– Нас по одиночным не дергают, – язвительно заметил я.
– В том-то и дело, – Горохов задумчиво зажевал