Прохожу вдоль здания клуба и, обойдя стоянку, перебегаю пешеходный переход, в надежде, что меня не заметят. Стоит углубиться в парк, выдыхаю с облегчением. Но ненадолго…
В такое время здесь много шумных и пьяных компаний, из-за чего, собственно, обычно мы с подругами избегали срезать путь через парк. Но не сегодня…
Иду, глядя строго перед собой и, обняв себя руками, почти до боли сжимаю предплечья. Вид у меня сейчас, наверное, ужасный. На удивление ни одна из попавшихся компаний меня не тормозит, не пытается окликнуть или сделать что-то плохое. Самое плохое уже случилось… Видимо, это отпечаталось на моём лице, так как стоит поравняться с очередной толпой молодёжи, разговоры и смех стихают, и моя персона навязчивого интереса не вызывает.
Дойдя до дома, звоню в домофон, надеясь, что Женя не уснула опять в наушниках и услышит звонок.
– Кто? – слышу растерянный голос.
– Женя, это я, открой, – прошу, вздрогнув от хриплых ноток собственного голоса.
– Вика?! – ахает подруга, и тут же раздаётся сигнал разблокировки подъездной двери.
На третий этаж поднимаюсь уже в полном бессилии. Дверь нашей квартиры распахнута, а Женя мнётся на пороге и, завидев меня, округляет глаза.
– Боже мой, Вика, что случилось? – причитает и, оглянувшись на двери соседних квартир, торопит: – Иди скорей.
Не выдержав, делает шаг навстречу и, поймав меня за руку, затягивает в квартиру. В прихожей пытается усадить на банкетку, но я молча мотаю головой и, привалившись к стене, наклоняюсь, чтобы расшнуровать туфли.
Женька садится на корточки и, возмущённо сопя, помогает. Скользит взглядом вверх по моим ногам, оцарапанным коленям и, заметив что-то выше, ахает и плюхается прямо на попу.
– Вика?! – выпаливает шокировано, и огромные голубые глаза начинают блестеть от слёз. – Викуль, кто это сделал?
Приподнимаю юбку и, заметив на бедре синяк, закрываю лицо руками и начинаю плакать навзрыд.
– Вика! – подруга подрывается с пола и, обняв меня, начинает реветь вместе со мной, захлёбываясь и сбивчиво тараторя: – Да что же такое случилось? Может, полицию? Скорую? Ну не молчи, пожалуйста!
– Дай телефон, – чуть успокоившись, мягко отстраняю Женю и, зайдя в кухню, бросаю взгляд на разложенные на столе конспекты.
Наливаю в стакан воду и, жадно пью, проливая и захлёбываясь. В кухню забегает Женя и, протянув мне свой мобильник, достаёт с верхней полки буфета аптечку.
Осторожно сажусь на табуретку и, ойкнув от боли в промежности, морщусь. Женя откладывает таблетки в сторону, оставляя только ватные диски и перекись водорода. Потом снимает с полки объёмную коробку и, оглянувшись на меня, хмурится, что-то обдумывая.
Она у нас странная. Медикаменты не приемлет, но всегда имеет запас разных лекарственных трав, которые каждый год привозит от своей деревенской родственницы.