Вокруг резко потемнело, поднялся сильный ветер, унося прочь лепестки роз и сладкие девичьи грезы. Зловеще раскаркались вороны. Эвелина всеми силами пыталась пробиться к алтарю, где сохранялась прежняя идиллия, и стояла, держась за руки, парочка влюбленных, но ее неумолимо отбрасывало порывами ветра все дальше во тьму и грязь. Она пыталась кричать и звать Видариона, но рот забивало опавшими листьями, сухой травой и собственными растрепанными волосами. Эвелина могла только кашлять, хрипеть и отплевываться, в отчаянии простирая руки к любимому, который предпочел ей другую.
Королева проснулась вся в слезах на смятой постели у себя в личных покоях. Сколько лет прошло. Она уже пережила с тех пор свою соперницу. Сама уже почти двадцать пять лет как королева и жена того, кого так желала заполучить с юных лет. Но все эти годы ее не переставало мучить то чувство потери, которое она испытала в юности. Когда ее кумир выбрал не ее. Как она пережила эту боль, одному богу известно! Душа ее почернела и озлобилась на весь мир.
И даже тот факт, что она все же добилась своего и стала женой короля и матерью его детей, ничего уже не мог изменить – ее сердце было разбито раз и навсегда. Она понимала, что ее брак с королем изначально был вынужденным актом политического толка. Пока Видарион, ослепленный любовью к первой жене, ослабил свою политическую хватку, за его спиной сцепились между собой три сильнейших клана. Во многом благодаря их интригам и подрывной деятельности, королевская власть чуть не рухнула окончательно, похоронив под собой самого Видариона и всех его отпрысков от первой жены.
Дошло даже уже до народных волнений, технично раздуваемых воюющими кланами. А за всем этим по сути стоял лишь один опытный кукловод, который дергал за нужные веревочки, заставляя окружающих его людей воплощать известный лишь ему одному сценарий. Репутация Видариона Непоколебимого была поколеблена умелой рукой опытного интригана, главы клана Первых, отца Эвелины, Барсануфиуса Лизоррского.
А цель у Барсануфиуса была одна – сделать свою дочь королевой во что бы то ни стало. И эта цель полностью совпадала с заветным желанием Эвелины. Поэтому отец дальновидно привлек свою дочь к воплощению своего плана в жизнь, полностью ей доверяя и ничего от нее не скрывая. Барсануфиус прекрасно разбирался в людях и давно уже разглядел в своей единственной дочери полную копию себя. Эвелина с раннего детства могла просчитывать и воплощать любые свои задумки и желания, таким хитрым образом манипулируя