При упоминании Уолтера Рита краснеет. В голове снова мечутся слова «наш маленький договор», запертые внутри черепной коробки, как мотылек за стеклом.
– Помочь мне «расположиться с комфортом», Мардж? – Джинни натягивает улыбку – для нее это обычное дело: носить маску любезности и только потом, подозревает Рита, кричать в подушку у себя в комнате. – Господи. Мне тридцать три, а не девяносто.
Мардж пропускает все это мимо ушей и косится на безымянный палец Джинни, будто проверяет, на месте ли обручальное кольцо.
Мысли Риты болезненно ухают в прошлое, в слякотный декабрьский вечер, когда она вложила свое собственное помолвочное кольцо в руку изумленного попрошайки на мосту Ватерлоо и зашагала вперед. Слезы катились по щекам. Чуть раньше она позвонила Фреду и во всем призналась. У нее в ушах до сих пор звенит его дрожащий голос: «Ты предала меня, Рита». А потом гудки: связь оборвалась, отрезая ее от будущего, которое еще недавно ждало ее дома.
– Я хорошенько проветрила дом, – продолжает Мардж. – Огонь в камине прогонит сырость, миссис Харрингтон.
– Теперь можете звать меня просто Джинни.
– Это обязательно? – после секундного молчания произносит Мардж едким, как уксус, тоном.
В прошлом году, вернувшись из лечебницы, Джинни настойчиво попросила Риту называть ее «по имени, а не по фамилии мужа». Поначалу было странно, но потом она привыкла. Рита вообще успела привыкнуть ко многим вещам, которые раньше казались необычными.
– Как вам угодно, Мардж. – Джинни пересекает комнату, цокая каблучками лаковых туфель, и поворачивается к большому старинному зеркалу над столиком. Она вздрагивает при виде своего отражения, как будто ожидала увидеть кого-то другого.
Мардж не спешит уйти.
– Вы будете здесь счастливы, миссис Харрингтон. Уж я об этом позабочусь, – решительно заявляет она, как будто добиться счастья – это все равно что отполировать паркет. Достаточно приложить побольше усилий.
– Благодарю вас. – Улыбка сползает с лица Джинни. Воцаряется молчание.
– А у детей, и глазом моргнуть не успеете, древесный сок побежит по жилам, – добавляет Мардж. – Вы не волнуйтесь, лес живо выбьет из них городские замашки.
Джинни широко раскрывает глаза. Рита стоит уставившись в пол, сдерживая нервный смешок.
– Ну, я примусь за ужин, – продолжает Мардж, не желая отступать. – Что скажете насчет ягненка? С картошечкой?
– Не утруждайтесь. Детям хватит простого ужина. Рита нам что-нибудь сообразит.
– Но мистер Харрингтон велел мне приготовить ужин. – Мардж бросает на Риту оскорбленный взгляд.
– Ну а я вам говорю, что не нужно. Вы и так уже столько всего сделали, чтобы подготовить дом к нашему приезду. Езжайте домой, ложитесь и отдохните.
Мардж упрямо стоит в холле, как будто глубоко пустила корни в пол.
– У вас такой усталый вид, миссис Харрингтон. Вы совсем худенькая,