Войдя в комнату, мужчина бросил саквояж у дивана и скинул куртку.
– Да уж, как проста и незатейлива была жизнь русского дворянства! – усмехнулся он.
– Если тебя не устраивает проживание в Большом доме, я понимаю, без телевизора и интернета сложно обойтись, ты хоть сейчас можешь отправиться в визит-центр. Люкс свободен.
– Нет, дорогая, я намерен остаться здесь даже без телевизора и интернета! Видишь ли, бывают моменты, когда хочется побыть в одиночестве, наедине с собой и своими мыслями.
– Ты и одиночество? Мне кажется, это несколько несовместимо.
– Ну почему же? Иногда одиночество – это не так уж и плохо! Где-то в тишине всегда можно отыскать заплутавшую жизнь! Так почему бы не здесь?
Девушка не нашлась с ответом. Только взглянула на него с некоторым подозрением, будто ожидая подвоха, и взгляд ее был красноречивее любых слов.
– Что, так утомили московские красотки и тусовки в клубах? – не сдержавшись, съязвила Шарапова, снимая пальто и перекидывая его на спинку кресла.
– Можно сказать и так, – неожиданно не стал спорить Матвей. – А скажи-ка мне, Юлия Владимировна, в этом доме можно отыскать выпивку? Я бы не отказался от виски со льдом.
– На кухне есть! Я принесу. Располагайтесь, не буду Вам мешать! – сказала она и вышла из комнаты.
Честно говоря, идти одной через подземный ход на кухню, что размещалась в подвале южного флигеля, было жутковато. Но признаться в этом Матвею, а тем более попросить его сопроводить, она не могла.
Девушка спустилась по черной лестнице и вошла в гардеробную, а оттуда в цокольный этаж и быстро миновала узкий тоннель. Здесь свет не выключался, но все равно было страшно. На кухне Юлька вытащила из бара бутылку виски, достала