– Ну а что дальше? Что будет с нами?
– Я читал, что ополчение пойдет в контрнаступление.
– Ты веришь в это? Я уже отчаялась. Не знаю, чему и кому верить. Кругом ложь. По украинским каналам говорят, что мы сами себя обстреливаем. И как в это можно верить?
– Верят. Ну и пусть верят. Я верю, что мы победим. Ополчение пойдет в наступление. Если бы не дочки и ты, я бы уже давно на передовой был. Но если не я, то кто о вас позаботится.
– Я бы все равно тебя никуда не отпустила.
Свист. Резкий. Пронзительный. Он буквально прошил бытие. Мина просвистела над головой и где-то метрах в трехстах от нас приземлилась. Земля затряслась. Я упал на землю. Поднялась пыль. Она проникала в легкие. Все стали кашлять.
– Все в дом!! – закричал мужчина. Сквозь пыль, пробираясь к спасительному подъезду, глава семейства мчался сломя голову.
Я продолжал лежать под столом. Жалкое убежище. Но на тот момент я ничего не понимал. Молча лежал. Ступор. Я много читал в интернете об обстрелах. О поведении при обстрелах. Нужно было лежать, прижавшись к земле. Обеими руками я обнял свою голову. От моего дыхания пыль с земли поднималась и проникала мне в легкие. О маленькие камушки я поцарапал руки, ноги, тело. Кровь маленькими каплями падала и тут же засыхала. Дыхание участилось. Моё тело поднималось от каждого вздоха. Я закрыл глаза. Не мог поверить, что это реальность. Но я поднял голову, когда следующая мина попала в квартиру. Прямое попадание. Земля затряслась ещё сильнее. Вот-вот и дом рухнет. Он впитал в себя этот удар. Принял его и выдержал. Части кирпича, металла и мусора разлетелись по округе. На двор опустилась сажа. Вся семья на моих глазах упала на землю. Сначала я подумал, что они последовали моему примеру. Упали, чтоб осколки их не достали, но потом я заметил, как тоненькие алые ручейки текут от их тел и впадают в трещины на асфальте. Они были близко к подъезду. Мина угодила в их квартиру. Она разнесла жилище в пух и прах. Осколки убили всю семью. Я видел, как у подъезда лежит мужчина, сразу за ним его жена. Рядом с машиной на парковке лежала их старшая дочь.
Обстрел продолжался. Нельзя вставать. «Лежи. К ним нельзя, – повторял я себе. – Ты им не поможешь, если тебя ранит. Лежи. Нужно переждать». Свист. Разрыв. За ним последовал ещё один взрыв. Этот взрыв был так же близок, как первый. Затем ещё один. Я дышал в землю. Лежал и считал взрывы. Уже четвертый. Пятый. Уже дальше. Ещё один. И тишина. Время остановилось.
Тишина вновь показалась вечностью. Неизвестной. Она что-то в себе скрывала. Результаты. Какие они? Что произошло? Что с той семьей, которая две минуты назад сидела со мной рядом и вела мирно беседу. Сейчас они лежали. Они могут быть живы. Нужно что-то сделать. Но что? Обстрел может продолжиться. Не двигайся. Лежи. Я поднял голову. Это был