– Вы, превращаетесь в ягыню Ерку, это ты хотел сказать, – заметил Святозар и черты его лица порывчато сотряслись. – Еще немного и вы начнете как они разрывать руками плоть людскую, грызть ее и поедать… И тогда придется вас останавливать, так как когда-то я остановил Ерку.– И наследник похлопал по мечу ДажьБога, висящему в ножнах на поясе. – Друг мой, Гмур, ты всегда был светлым сыном Бога, твой народ всегда был чистым и мирным… Прошу тебя пока не поздно, измени тот путь, который ты избрал и который ведет тебя в пропасть к погибели… Я ухожу в Пекло… но я вернусь оттуда… И думаю я, тогда нам стоит возобновить нашу дружбу и стоит восстановить общение между моим и твоим народом. Поэтому я буду ждать от тебя ответного визита в мой Славград, например через год… И еще… Пришло, наверно, время создать сказ про битву восуров и ягыней, чтобы мои люди слышали эти сказанья и помнили о той великой дружбе, которая была между первым восурским правителем Святозаром и доброхотом, заботником, рачителем, благодетелем, заступником, царем всех гомозулей, Гмуром Достохвальным и Достопочтенным, Старшим Кузнецом всех кузнецов, Величайшим Ювелиром всех ювелиров. – Святозар улыбнулся, и, увидев на лице друга изумление, добавил, – кажись в твоих величаниях, ничего не упустил.
Гмур отпустил ладошки прикрывающие рот, и, пожав плечами, поинтересовался:
– Откуда, ты такое величание слышал?
– От Гатура, – ответил наследник.
– Вот же этот Гатур…, – сердито проронил Гмур и нахмурил лоб. – Гляжу я, пора его, пока не поздно, вышвырнуть из старшего между рядовичами… Мало того, что он бестолочь… так еще плетет неизвестно, что… беда с его лживым языком, беда, да, и только.
– Что ж, язык всегда можно вырвать, – негромко засмеявшись, откликнулся Святозар. – Мой друг Звенислав предлагал ему это сделать… ха..ха… ха.
– Придется так и поступить, – улыбаясь в ответ, согласился Гмур. – И попросить твоего друга вырвать Гатуру язык, чтобы он больше ничего не выдумывал и не прибрехивал.
Гмур