– Валентина, я верю, – он поднял взгляд. – Больше тебе скажу, нам сообщили об этом, не подробно, но сообщили. Так что, не надо как-то оправдываться и доказывать мне что-либо.
– Вы думаете, что мы добровольно на это согласились?
– Нет, не думаю, – он посмотрел ей прямо в глаза. – Откуда у тебя такие мысли?
– Кати и Юре именно так сказали.
– Вот сволочи, – тихо сказал он, вновь опустив взгляд. – Когда Света выйдет, ты не знаешь?
– Юрий Дмитриевич, – она аккуратно взяла его за руку, видя, что он не до конца уверен в своих словах, – она очень любит вас, и Катю, и сделает всё ради вас обоих.
– Не надо всё, – он положил ладошку сверху на её руку, – я рад, что вы целы…
– Спасибо, – улыбнулась она, видя, что дядька чуть повеселел. – У вас всё в порядке?
– В порядке? Не в порядке? Не знаю… – проговорил он. Ещё раз взглянув в его уставшие глаза, Валя поняла, что ему просто всё равно, ему безразличен её внешний вид, он замучен, о чём говорили ужасно большие мешки под глазами, он буквально убит изнутри, а её появление для него, как огонёк надежды на что-то лучшее.
– Что произошло, пока мы были в бункере? – она обхватила его за руки.
– Ничего. Ходили в разные места. Кто-то умер от радиации. Кто-то от пули. Ничего не произошло, Валентина. Ничего, – говорил он, смотря на воду.
– Юрий Дмитриевич, пожалуйста, не говорите так, – она тихо коснулась своим носом его головы, – вы моя, Надина, Юрина, Светина, Катина последняя надежда. Мы не можем без вас, – попыталась его приободрить, осознав причины его психологического состояния. – Вы очень сильный человек. Прошу вас, помогите.
– Валентина, конечно, я помогу, – вздохнув, он проговорил. – У меня никого уже нет, кроме вас, но нельзя действовать, не разобравшись. Если бы я знал, то я бы ни за что не повёл бы в тот проклятый день в этот проклятый бункер никого, но что тогда можно было сделать?
– Ничего, – согласилась она, выдохнув.
– Давай узнаем кто, где и как?
– Спасибо, – улыбнулась она, увидев, что у этого постаревшего дядьки меняется настроение.
– А как остальные девчонки? Как Дария? – он остановился, заметив опечаленный взгляд Вали. – Что такое?
– Она умерла, – призналась она, помолчав несколько секунд.
У дядьки сразу поменялся взгляд с немного радостного на вновь опечаленный, он встал и осторожно подошёл к ней прямо в плотную.
– Валентина, – он мягко обхватил своими дрожащими руками её голову, – мне жаль, – он посмотрел ей прямо в глаза. – Мне очень жаль. Я её тоже любил. Никто из нас просто ничего не знает. Из нас, деревенских, тут всего пятеро в живых осталось, а про бункер ничего не рассказывают. Мне правда жаль, – Валя посмотрела на него и увидела, что у него на глазах накатываются небольшие слезинки, и сама чуть не заплакала. – Я верю в то, что это ты. Я знаю. Хватит прятаться от меня! – он тихо, но уверенно проговорил. – Ты та самая, милая и заботливая девушка, я это