Упырий конь взбрыкнул, оскалил желтоватые, совсем не по-лошадиному заострённые клыки. Глаза зажглись алым. На ремнях сбруи проступили отчётливые во мраке охранные узоры.
Колдун подсветил затаившуюся округу огненным снарядом. Светляк по крутой дуге ушёл в небо и истлел, не долетев пары саженей до распадка. Фладэрик насчитал с дюжину петлявших в низких зарослях теней. Рыча и огрызаясь, волколаки жарко дышали в унисон зловонными пастями и смотрели, не моргая, приседая и падая среди сухой травы.
– Стаей сбились, – проворчал колдун.
Вампир, безмолвно пришедший к аналогичному выводу, тоскливо помянул по матери негостеприимных поселян. Колдун, добровольно отказавшийся от ленивого досуга и всех прелестей уютных апартаментов по ту сторону равнины, клял своё поганое решение, на чём свет стоит.
Танец тварей всё ускорялся, урчание и гортанный клёкот сплетали шелест трав унылым плачем. Удушливыми волнами накатывали запахи гниющей плоти и сырого меха, нужников и застоявшейся болотной жижи.
Извлекая из-под узорчатого кафтана серебряную цацку с чеканным охранным знаком, Выжлец мысленно выплетал слова заклинания, пробуждавшие амулет. Фладэрик плавно поводил сабелькой, ловя на обоюдоострую елмань клинка случайные отблески небесных Князей. Путевые звёзды, над Голоземьем особенно яркие, с отстранённой плотоядностью наблюдали с подёрнутых сизой ряской туч, насупленных небес.
Чудища бросились внезапно и все разом.
Вампир закрутился на месте, отсекая саблей лапы и хребты, уворачиваясь от слюнявых пастей и чёрных, по-птичьи загнутых когтей. Выжлец, сосредоточенный на воспламенении рыцарской орясины, спасался колдовством, посылая в жутких тварей снаряд за снарядом с пламенеющей ладони. Здоровенный меч колдуна, весь в чародейских письменах, горел зарницей, но двигался без должного проворства.
Упырь с плавной стремительностью атакующей гадюки скользил среди цветных вспышек, сабля почти исчезла, превратившись в размытую шлею. Хрустели, переламываясь, кости, шипела опаляемая колдовством гнилая плоть, рычали, выли и огрызались волколаки. Колдун не то заковыристо ругался на родном наречии, не то сплетал особо сложный наговор.
Очередной снаряд взорвался многоцветьем у самых глаз Упыря.
Фладэрик попятился, ломая ритм. Почти упал в вересковые заросли и вовремя подставил локоть. Ощеренная пасть, возникшая перед носом, обдавала смрадом вывернутых кишок и клочьями бурой пены. Челюсти беспорядочно щёлкали в какой-то пяди от лица. Лобастый волколак легко, как котёнка, повалил Упыря на землю и рванул когтями. Задние лапы оскребли дёрн. Горностай, вывалившись из-за пазухи, опрометью стрельнул к коню.
Фладэрик разжал зловонную пасть, неловко перехватив саблю плашмя. Пальцы на осклизлой от крови рукояти разомкнулись.