Гуй Гу-цзы, таким образом, на свой лад развивает традиционное для Китая представление о власти как действенном бездействии, или «не-деянии». Собственно, власть потому и есть тайна, что она обладает наибольшей действенностью там, где как будто бездействует. По той же причине власть, так сказать, двухполюсна: правитель в китайской традиции немыслим без мудрого советника, ведающего собственно «делами правления». Отсюда и исключительно большое значение, придаваемое Гуй Гу-цзы искусству подспудно внушать государю нужное мнение, ибо политику-стратегу принадлежит область молчания, которое, как известно, всегда золото. Тот же принцип воспроизводится и в самой структуре книги: ее композиция подчинена не внешнему порядку логического доказательства, а внутренней логике самого процесса, обусловленной естественным ходом событий (такой подход еще более заметен в главном военном каноне Китая – трактате «Сунь-цзы»).
Традиционное деление трактата на три части («свитка») обозначает основные этапы – или, если угодно, аспекты – этого процесса. В четырех главах первого «свитка» излагаются общие принципы стратегического поведения, восемь глав второго «свитка» посвящены способам применения этих принципов, а семь последних глав касаются конкретных приемов стратегического искусства. Во всех случаях стратегия предстает как живой процесс, вырастающий из актуального и притом познанного в его объективности течения событий.
Первая глава трактата посвящена приемам «открытия» и «закрытия» партнера по деловому общению. Их смысл таков: для того, чтобы со всей достоверностью уяснить для себя помыслы и характер других людей, мастер стратегии общения стремится либо «раскрыть» партнера, побуждая его высказать свои заветные чувства и помыслы, либо заставить его «закрыться», то есть, умышленно противодействуя заявленным желаниям партнера, выяснить, насколько искренны и правдивы эти заявления. «Раскрытие» и «закрытие» в равной мере относятся к поведению и речам самого стратега: с их помощью он завоевывает расположение окружающих, не позволяя им установить над ним контроль. Разумеется, идеальным является такое состояние, когда эти два подхода находятся в равновесии. Но не столько хитрость, сколько именно соответствие ситуации приносит успех.
Вторая глава продолжает эту тему, ставя акцент на приоритете молчания и сокрытости перед самовыражением: «речь другого человека – это деятельность. Мое молчание – это покой. Следуй чужим речам и вслушивайся в чужие слова. Коли речи кажутся неразумными, доискивайся до причины, и смысл сказанного непременно раскроется… Это подобно тому, как расставляют