– Что уж там, – улыбнулся он. И добавил: – По-моему, все кончилось.
Он еще раз прислушался, и мы услышали победный крик. «Дорчариан! Дорчариан!» – орали несколько глоток.
– Ты спрашивал, кто они? – спросил Барат. – Не знаю, как другие, а этот, – нагнулся над убитым и сорвал с его головы цветную вышитую налобную повязку, – гворча. Предатель, – сплюнул на землю парень.
«Гворча», «предатели» и «изменники» в памяти Олтера становились в один ряд. Мальчик знал с самого раннего детства, что гворча – злые и опасные люди, которых стоит опасаться. Когда взрослые при них с братом изредка произносили «гворча», то всегда так же сплевывали на землю. Как будто осквернили уста этим словом и, сплюнув, очищались от заразы. Однако конкретных деталей в моей новой памяти относительно предательства гворча не хранилось.
Мы услышали переливчатый свист. На том месте, где Барат убил лучника, стоял кто-то, призывно взмахивая рукой. По-моему, это Остах. Также к нам бежал парень, который спал у двери шатра. Подол его безрукавки заляпан кровью. Подбежав, он глянул на меня, повернулся и заорал:
– Хорошо! Живой!
«Чего уж хорошего. Сходил покакать, блин…»
– Ты как, брат? – спросил подбежавший.
– Ни царапины, – довольно ответил тот. – А ты? – горец кивнул на испачканную кровью безрукавку.
– Пустое, – махнул рукой Йолташ. – Прижали крепко. Учитель помог со спины. Вдвоем мы их взяли.
– Живьем?
– Какое там…
Показалось или Барат победно на меня посмотрел?
– Недобиток ничего сказать не успел: похаркал кровью и кончился.
– Учитель злится? – спросил Барат.
Йолташ пожал плечами. Он вообще был парень немногословный:
– Рычит, но так… Для порядку…
– Йолташ!!! – прервал беседу далекий вопль.
Пригнув головы, парни тут же подхватили меня и побежали к поляне.
«Вот и информация подоспела. Йолташ и Барат – братья, а Остах, значится, их учитель. Ножевого боя, как я полагаю».
Насколько мастерски Остах владел своим страшным тесаком, который предпочитал мечу или топору, Олтер не знал. Но ножевому бою близнецов учил именно дядька, из чего следовало, что и братьев Барата с Йолташем он учит тому же.
– Жив? – коротко спросил Остах, вперив требовательный взгляд.
– Да.
– А это что? – недоуменно спросил дядька, увидев кинжал.
– Барат подарил. Мне одному страшно без ножа. А он подарил, – сбивчиво начал объяснять я.
– Не подходит, – сказал Остах. – Не по руке, слишком тяжелый… – Но, увидев, как я двумя руками прижал кинжал, остановился.
– Барат! Рыбьи твои потроха! Как думаешь, отчего наследник до сих пор без оружия ходит? Думаешь, у дана оружейная опустела, сыночку кинжала не хватило?
Парень опустил глаза. Дядька помолчал. Помял пальцами нижнюю губу. И устало добавил:
– Отец его должен был одарить. Отец!!! Или наместник. За победу какую или еще как… – Он махнул