Стас у меня первый во многом, точнее, во всем, что касается отношений между мужчиной и женщиной.
Мое первое настоящее свидание с парнем – он приглашает меня на каток, где я, словно корова на роликах, цепляясь за бордюр, обрамляющий ледовую арену, пытаюсь не упасть на лед лицом. Ноги после такого экстрима трясутся неимоверно, и мы, сидя в кафе, смеясь, решаем, что коньки – это не для меня.
Мой первый взрослый поцелуй – морозным вечером, когда Стас провожает меня домой после неудачной попытки сделать из меня вторую Слуцкую. Под тусклым фонарём, освещающим лишь небольшой пятачок пространства на входе во двор университетского общежития, он припадает к моим губам вначале легким прощальным касанием, а затем… Затем меня уносит в водоворот сладких ласк его уверенного языка, и сознание теряет связь с реальностью, позволяя без раздумий вляпаться во власть мужской харизмы.
Моим первым мужчиной тоже стал Стас. Через месяц после первого свидания мы арендуем первую совместную квартиру, и, проведя в ее стенах первую ночь с ним, я отдаюсь ему без остатка. На красном атласе постельного белья, под его тихий шепот и нежные ласки я становлюсь женщиной. Его женщиной.
И вот теперь первая долгая разлука.
Из омута воспоминаний меня выдергивает брякнувший оповещением телефон. Вздрагиваю, расплескивая остывшую воду на пол вместе с хлопьями пены. Вскакиваю и, кутаясь в большой банный халат, спешу к ожившему девайсу.
ГЛАВА 7
*Агния*
Шлепая по полу босыми ногами, оставляя за собой мокрые следы, я с замиранием сердца останавливаюсь около тумбы, на которой лежит аппарат. Экран медленно гаснет, скрывая имя абонента, приславшего сообщение. Успеваю поймать последние секунды до полной блокировки и провожу пальцем по гладкой поверхности дисплея, оживляя его.
Вздох застревает в горле, а на лице расплывается счастливая улыбка. Быстро хватаю телефон, падаю на диван и дрожащими пальцами раскрываю послание от Стаса.
«Привет, Кис! Долетел нормально. Дел по горло. Могу не быть на связи очень продолжительное время. Не теряй. Люблю. Целую».
Ликование зашкаливает, от дурацкой, но такой счастливой улыбки аж щеки болят, и в душе словно солнышко вышло из-за туч. Так тепло и радостно! Так хорошо и даже спокойно.
Он написал. Он любит. А я, дура недоверчивая, постоянно себя накручиваю. Делаю из мухи слона и пессимистически смотрю на мир.
Волнение пробегает по телу легкой дрожью, мешая пальцам попадать по нужным буквам на электронной клавиатуре. Стираю в очередной раз неправильно написанное слово, а затем и весь незамысловатый текст. Поджимаю под себя озябшие ноги, укрывая их полами халата, откидываюсь на диванные подушки и, удерживая иконку аудиозаписи, наговариваю любимому голосовое сообщение:
«Я