– А я вот приехала.
Я поцеловала мамулю, и мы уселись пить чай. На столе возникла вазочка с моими любимыми конфетами, и я принялась уничтожать их одну за другой, нисколько не заботясь об объёме талии.
Мама засыпала меня вопросами, а я отвечала рассеянно, думая совершенно о другом. Мои мысли упорно возвращались к происшествию в поезде и непосредственно к Олегу.
– Дочь? Что с тобой? Ты совершенно меня не слушаешь.
– Да нет, мам, я слушаю тебя. Ты спросила про экзамен.
– Ну и как результаты?
– Отлично. Всё оказалось не так страшно. Как всегда, в коридоре я тряслась и пыталась за последние полчаса объять необъятное, терзая конспекты свои и чужие. А, войдя в кабинет, вытащив билет и усевшись за стол, я прочла его содержимое и тут же поняла, что всё знаю, и успокоилась. Со всеми вытекающими из этого последствиями.
– Вот и хорошо. Сколько ещё будет экзаменов?
– Два. И на этом всё. Сессия закончится.
– Как тётя Тоня? Как твоя работа? – Тётя Тоня передаёт тебе привет. А с работой всё по-прежнему. Она меня устраивает, равно как и я, её.
Ответы мои были отрывисты и мамин интерес совсем не удовлетворили… Похоже, она обиделась, поднялась со стула и направилась в комнату.
– Пойду, постелю тебе постель, а то видно ты не настроена сейчас на беседу со мной.
– Да нет. Просто жутко хочется спать.
На самом деле я слукавила. Мне вовсе не хотелось спать, просто ни капельки. И я смогла бы хоть всю ночь провести с мамой на кухне.
Но я прекрасно знаю свою натуру. Я ни за что бы, ни удержалась, и рассказала ей и о происшествии в поезде, и об Олеге тоже.
Но я не была уверена, что он появится вновь. Возможно, он исчез из моей жизни навсегда.
Зачем тогда нужны лишние волнения? А ведь, узнав о происшествии, мама неизбежно будет думать, что со мной что-то случилось каждый раз, когда мне случиться задержаться в пути.
Из комнаты меня уже звал мамин голос.
– Иди, ложись. Я уже постелила.
Я допила остывающий чай, сполоснула чашки и пошла спать.
Подушка приятно пахла свежестью. Комнату освещал мягкий свет ночника, я лежала на своём любимом мягком диванчике и вроде бы вся обстановка располагала ко сну. Но он, почему-то, упрямо отказывался брать меня в свои объятия.
Я вертелась с боку на бок, и так, и эдак подворачивая подушку для удобства. Сна не было ни в одном глазу. И излишне было считать слоников или там овечек. Их скопилось бы бесчисленное стадо. Что-то не пускало меня в сладкий мир неги…
Промучившись так часов до четырёх утра и окончательно отчаявшись уснуть, я стала уже подумывать о необходимости встать и заняться чем-то полезным. Например, почитать.
Но тут-то я, как раз, и уснула, незаметно перейдя грань реальности и небытия.
И сразу передо мною возник, осклабившись в злорадной улыбке, огромный шатающийся детина…
Вот уже он тащил меня за руку через вагон, а его дружки плелись за нами, ежесекундно дёргая меня, то за одежду, то за белые мои локоны…. Я обернулась, и наткнулась