–Хорошо, Дима, я все запомню, и мне с тобой было хорошо, но я ничего не поняла, и мне хотелось бы это выяснить. Поэтому я вернусь. А теперь мне пора.
Он выглянул в коридор. Отделение ещё спало, всех же глушили таблетками. Я сделала шаг в коридор и пошла по ковровой дорожке к ванной. В конце коридора я оглянулась. Димка так же стоял в проеме двери и смотрел мне вслед. Я махнула ему рукой и закрыла за собой дверь.
Душ был рядом с нашей палатой, поэтому после водных процедур я просто накинула халат, кое-как примостила протез и потихоньку проникла в эту палату. Все спали. Или делали вид, что спят. Но никто даже не шелохнулся. Поэтому я быстренько разделась, надела ночнушку и нырнула под одеяло. Как же я хотела спать! Ну и заснула я мгновенно. Будить меня не стали, здесь было не принято будить. Подошла Маринка и шепотом спросила :"На завтрак пойдешь?", не увидев реакции с моей стороны, она тихо удалилась из палаты и прикрыла за собой дверь. А я наслаждалась сном и покоем.
Наслаждалась до тех пор, пока в палату не пришел Сергей Иванович. А он бы не пришел, если бы у меня в анамнезе не было суицида. Поэтому он, скорее всего пришел проверять, а не наглоталась ли я таблеток по старой схеме. Он ответственно разбудил меня, проверил рефлексы и язык и удалился. Молодец. А я уже решила, что надо вставать, потому что приближался обед. А после обеда обычно приходила мама, и я очень хотела узнать все новости. Так же сегодня припрется Витька, но к нему я не пойду. Что-то противно на него смотреть после Димасика. Я наконец то пришла в себя, привела себя в порядок и пошла на обед.
Первое, что я увидела в столовой, это испуганные глаза Димы. Они прямо уперлись в меня, и требовали ответов на все вопросы. Дима, я никак не буду реагировать на твой взгляд, потому что не хочу запалиться. Это твоя мама заведующая наркологией, а я пришла сюда за нужным диагнозом, поэтому реклама мне вообще не нужна. Как-нибудь доживешь до ужина. Потому что до ужина я буду очень занята, и даже знаю чем. Сначала придет мама, потом будет тихий час, а потом мне придется наверстать всякие процедуры, которые проспала. Бегать я не умею, поэтому все делаю медленно. Подождешь. Все равно я ночью приду к тебе.
Мама меня с одной стороны обрадовала, потому что железная дорога собралась писать мне гарантийное письмо на получение квартиры. Конечно, это будет не завтра. Но процесс идет и это хорошо. А вот с Ирой наоборот, все плохо, потому что маме не разрешают с ней даже погулять. Она, конечно, носит ей передачки, но пускать ее к моей дочери перестали, и она теперь только через окно с ней разговаривает. И ей кажется, что Ирка ее с каждым разом меньше и меньше узнает. А сейчас она спросила у Сергея Ивановича сколько мне лежать до постановки диагноза, он сказал, что не меньше трех недель. Матери, лежащей в психушке, ребенка не отдадут.
С Ольгой все хорошо. Сейчас она сидит с соседкой, у нее тоже дочь, Ольгина ровесница, так что в общем то все более менее. Правда Витя стал таким идеальным и так заслуживает ее благосклонности, что она и не знает, какими путями ходить домой, чтобы его не видеть. Но не скандалит, не пьет, дверь не