И выслал их к «горам высоким».
Опять в страну у египтян,
Где Нил течёт к низовьям топким.
И это было всё «недавно»,
Четыре тысячи назад.
Такая уйма пролетела,
Что еле слышен лет раскат.
Там обучали их работать,
Чтобы себя лишь прокормили,
Чтоб знали, как им нужно жить,
И чтоб трудиться полюбили.
Они считают это рабством,
А там учили их любви.
Остались в положенье диком,
Наверно это в их крови.
Об этом знал их Моисей,
И обхитрил коварно всех.
Он к фараону лёг в постель,
Приёмным стал, вот где успех!
Его учили сознавать,
А он в себя не то вобрал.
Царьком ему хотелось стать,
Вот он евреев и позвал.
Ведь им трудиться не хотелось,
А лучше грабить, убивать.
Так сорок лет они скитались,
Душ загубили – просто страсть!
Осатанел и Моисей,
Ведь сорок лет, и без идей.
Стар и тщедушен, стал еврей,
Пора искать от Рая дверь!
Достало по пустыне шастать,
Так изнемог, что просто жуть!
Пыль и жара, такая, правда,
С таким душе не отдохнуть.
Решил, а что, схитрю немного,
Совру евреям – Бога чту!
Полез на гору за наказом,
Как будто с Богом он в ладу.
А Бога звали Иегова,
Гора Нева, с вершиной Фасти.
Вот жизнь, какая и дорога,
Да и какие с нею страсти.
Забрался, что же делать дальше?
И вдруг взмолился божеству!
С чего бы это, не по масти,
Ведь лишь грешил, зачем к нему?
Но Бог ответил: «Что желаешь?
Опять мне врёшь пустынный Царь!
За что тебе, что ты так хочешь?
Ведь ты убийц живых главарь!
Так обозлился на урода,
Что мне словами не сказать!
Но что-то было в этом роде,
Которое прошу внимать.
Сказал: «Тебе уже сто двадцать?
А значит и умрёшь ты тут»!
У Моисея зубы клацать,
Так продолжалось пять минут.
Обделался весь от такого,
Ведь жить хотелось, а теперь?
Сам, олух, попросил у Бога,
Вот и готов тут мавзолей.
Что делать, как уйти обратно?
И опрометью с горки вниз!
Но это было всё напрасно,
Чуть, чуть осталось, но завис.
Он в крик, на помощь звать евреев!
Те слышат, но идти никак.
Стена