– Алиша, мне нужен твой совет.
– Ну, вперед.
– Есть у меня пациентки, две сестры. Я тебе рассказывала о них, помнишь? Те, к которым я должна ездить домой? Я была у них на этой неделе, и оказалось, что у одной из девочек еще не начались менструации.
– Как это?
– Алиша, я ввела ей препарат, а у нее даже месячных нет.
– Тогда с какой стати ты сделала инъекцию?
– Я узнала уже после. В том-то и дело. – Я заговорила тише. – В истории болезни ничего не написано.
– Надо сказать миссис Сигер, что кто-то из медсестер напортачил.
Похоже, прежняя медсестра решила, что менструация – нечто само собой разумеющееся. Грубая, непростительная оплошность, какую мог допустить только человек с руками из задницы.
– Пациентке всего одиннадцать, – сказала я. – Даже если миссис Сигер не знает об этой ошибке, разве не странно, что девочке такого возраста вообще назначили контрацепцию?
– Даже не знаю, Сивил. Девочки сейчас скороспелые. Начинают все раньше и раньше. Особенно…
– Особенно что? В бедных семьях?
– Я не это хотела сказать.
– А что тогда?
За спиной Алиши вдруг распахнулась дверь. Тай, похоже, увидел нас через окно и сразу направился к нам.
– Здорово! – Он втиснулся за стол рядом со мной.
– Ты чего здесь забыл? – спросила я резче, чем мне бы хотелось.
– Познакомишь меня с подругой?
– Вообще-то не собиралась.
– Привет, я Тай.
– Алиша.
По ее улыбке было понятно, что она нашла его симпатичным. Я отвернулась. Мы с Таем не виделись уже несколько месяцев – ни разу с тех пор, как я вернулась в Монтгомери, – и теперь делали вид, будто между нами ничего не произошло. Я знала Тая с детского сада, наши родители были хорошими друзьями. Когда мы окончили школу, Тай остался в Монтгомери и поступил в Университет штата Алабама, недалеко от дома. Его приняли в команду колледжа – кросс, спринт, бег с препятствиями, – но когда Тай приехал ко мне в Таскиги повидаться, я все равно удивилась, как он преобразился. Мальчик в теле мужчины, подумала я. А потом он поцеловал меня, и я поняла, что уже и не мальчик вовсе. За этой встречей последовали три новые, а потом еще больше. Не успела я спохватиться, как у нас все стало всерьез.
– Чем занимаетесь на новой работе? Что, правда нужна целая клиника для раздачи резинок?
Меня бросило в жар. Хватило же ему наглости так сказать!
Алиша принялась засыпать его статистикой подростковой беременности:
– Шестьдесят пять процентов незамужних матерей в Алабаме – чернокожие. Мы должны снизить это число, поэтому колем пациенткам препарат под названием «Депо-Провера». Так им не нужно каждый день вспоминать о таблетках.
– Звучит интересно.
Как легко у него выскочило слово «резинки», хотя сам он не удосужился их использовать. Впрочем, я сама это допустила. Потеряла бдительность, поскольку за годы знакомства привыкла ему доверять. В конце