Узлы на простыне. Маргарита Ивановна Макарова

какая любовь. Куда уж мне. Я брат ее подруги. Да ты не волнуйся, она меня знает.

      Он шагнул в комнату. Александр. Боль снова сжала горло. Я закрыла глаза.

      Резкий рывок заставил меня вскрикнуть.

      – Вставай! – великан схватил меня за плечи и тряс как осеннюю сливу.

      – Хэй, ты полегче, она ж больная все ж.

      – Да какая она больная. Вставай! Я тебе лежать все равно не дам.

      Он схватил меня на руки и поднял с дивана. Я встала.

      – Ну вот, другое дело.

      – Ну чего тебе? – губы еле-еле ворочались.

      – Я не дам тебе лежать. Заруби это себе на носу. Вернулась, так вернулась. Живи давай.

      – Я умерла. И не вернулась я. Я тут никому не нужна. Чего говорить. Я не хочу, – и вот тут потоком хлынули слезы.

      – Ну, поплакать можешь. Ладно.

      – Уходи, я не хочу жить, и не хочу никого видеть и знать.

      Сильную боль я снова ощутила в плечах. Он опять схватил меня. Хватка боксера.

      – Вот что. Сядь. Нет, не садись, – он подхватил меня и поднял на руки. – Слышь, как тебя зовут-то? – обратился он к Петру.

      – «Хирург».

      – Отлично, в этом сарае кофе есть?

      – Да какое кофе! Ей вряд ли можно!

      – Не спорь. Ты хирург, а я анестезиолог.

      Он понес меня на кухню. С видимым удовольствием донес до стула.

      – Значит так. Слушай и запоминай!

      Ловко орудуя с кастрюльками и пакетиками, поставил кофеварку на огонь. Достал маленькую чашечку и вымыл ее тщательно и чисто.