– Разве можно об искусстве говорить категориями – нравилось, не нравилось, лучше, хуже?!
– О! милая Настенька! Вы не зря, я вижу, посещаете лекции!
– И не пора ли самому начать мыслеизощряться?
– Вы правы Настенька, – продолжал юродствовать Роман. – Но пусть слова подобраны неудачно… мне сам процесс был интересен… И все равно… слезливые дамские романчики, или покетбуки про криминальные разборки… ммм…
– И до чего ты донаблюдался? – перебил его Арсений.
– Гы, – хмыкнул Ден то ли на реплику Володина, то ли на свой вид в зеркале.
Послышался шум вновь въезжающих машин.
– Смотри, Роман, дочитаешься до мыслетрясений! – Настя встала за спиной оператора и внимательно посмотрела на горящие экраны.
– Три машины во дворе, три на подходе. А что плохого в дамских дететкивчиках? – Арсений обернулся к ребятам.
– Могу объяснить. Хотя вы, друзья, сами себе противоречите. Ты же сказала, нельзя оценивать категориями хуже – лучше. А вообще… вот… как ни странно… самые лучшие и верные оценки… как раз из самой простой категории – понравилось – не понравилось.
– Ваше время уходит. Вам пора на выход, – Настя наблюдала, как зала заполняется людьми в масках.
– Мммм… у меня и Сартр и Кафка… тяжеловато шли… – Ден застегивал последний ремень своей амуниции.
– Я не противоречу, я пытаюсь подчеркнуть абсурдность оценки, – Настя выбирала маску для себя. Красная, с черными и синими перьями, желтыми и белыми стразами привлекла ее внимание. Она примерила ее.
– Возьму на сегодня эту.
– Время уходит? – Роман держался за прозрачную ручку деревянной двери, готовый открыть ее и выйти. – А в каком случае оно не уходит?.. каждый проводит свое время по своему усмотрению, интересу, вкусу… нет?
Он вышел из комнаты, громко хлопнув дверью и чуть не прищемив Дену ногу.
В центре большой комнаты была сооружена крошечная мраморная круглая сцена. Полукругом стояли массивные черные кресла. Их бронзовые ручки богато посверкивали в свете приглушенных пока электрических светильников. Семь человек в масках удобно расположились в них, ожидая начала реалити шоу. Две женщины, в длинных платьях нервно и нетерпеливо оглядывались. Видно было, что они впервые на подобном мероприятии. Одна из них зябко куталась в кашемировый шарф с кистями, богато украшенный золотой вышивкой и мелким жемчужным бисером. Сидевший рядом мужчина в джинсах и тонком свитере спокойно положил свою руку на ее судорожно вздрагивающие пальцы. Белый локон выбился из под темной кружевной шапочки, похожей на шапочку пловчихи. Такие были модны когда-то, в прошлом, начале прошедшего столетия, в серебряном веке русского искусства.
– Неужели он привел свою новую жену? Ей же 20 лет, – Настя застыла перед экраном.
– Кто?
– Я его по рукам узнала.