Сначала, Аня и слушать не хотела, чтобы отпустить сына с Резаком.
– Мне что, одного сидельца мало, ты еще малого в тюрьму тащишь. Сергей, даже не думай.
– Ань, отвечаю за слова, Лешку под статью не подведу,– успокаивал ее Резак.
– Тогда зачем его с собой берешь?
– В море за рыбой, знаешь какие там уловы, не то, что с удочкой на Москве-реке сидеть. За пару месяцев заработаем, да и тебе подспорье будет.
– Ты меня-то не обманывай, рыбу какую-то придумал.
– Ань, я когда-нибудь тебя подводил? Сказал же, что с Лешкой будет все в порядке.
– Нет! Не пущу!
– Мам, я все равно поеду,– заявил сын.
– Вырос, большой стал, а ума не нажил. Поступай, как знаешь,– Анна обиделась и ушла в другую комнату, но когда Резак ушел, подошла к сыну.
– Алеша, милый, не рви мне сердце, ты ведь знаешь, как нам трудно без отца, если с тобой что-то случится, я не переживу.
– Мам, да все будет хорошо, что ты расстраиваешься.
– Молод ты еще и не понимаешь, что я боюсь за тебя и переживаю. Скажи, зачем тебя Резак с собой зовет?
– У него там свои дела, не знаю какие, – Лешка утаил от мамы правду, – но не красть кошельки – это точно.
– Своевольный ты стал, что с тобой делать, ведь не отпущу, разве послушаешь.
Лешка, услышав в голосе матери смягчающие нотки, заулыбался.
– Так я еду, мам?
– Ладно, езжай, я еще с Сергеем поговорю, чтобы приглядывал за тобой.
Через два дня Резак и Лешка с Казанского вокзала отправились на поезде к Черному морю, где недалеко от Дагомыса должна состояться серьезная встреча многих катал Союза. Резак, предполагая, что в пути ему придется перекинуться в картишки, да не единожды, откупил полностью купе. Пока Лешка сидел у окна и стерег вещи, Резак прошелся по вагонам и, вглядываясь в лица людей, профессионально наблюдал за их реакцией. Он демонстративно резал колоду карт пополам и с шелестом тасовал, как бы привлекая внимание потенциальных партнеров. Когда Резак открыл дверь в тамбур своего вагона, его окликнул женский голос:
– Уважаемый, если я не ошиблась, Вы ищете себе партнера для игры?
Перед Сергеем стояла белокурая дама, средних лет. В голубом платье и на шее повязана газовая косынка. Ее чувственный, накрашенный помадой рот, растянулся в улыбке
– Угадала. Я так думаю, играть будем у меня в купе, в плацкарте неудобняк, мешать будут.
– Согласна, но со мной придет парень, будет за игрой приглядывать.
– Как скажешь, мадам, – усмехнулся Резак, – как тебя звать?
– Светлана, а Вас?
– Можешь на «ты». Сергеем меня зовут.
– Во сколько и где?
– Ближе к ночи, седьмой вагон, двери приоткрою, не заблудишься.
– Гарантируешь честную игру?
– А сама-то, можешь без шулерства?
– Почему бы нет.
– Лады. Каким стосом будем играть?
– Естественно фабричным,