А раненого генерала поместили в его собственную карету. Туда же забрался доктор и села мачеха Вел. Потом оба экипажа тронулись с места. Они выехали за ворота, доехали до ближайшей развилки, и карета дора Скайтра взяла курс на Горейтокс, а полицейский экипаж покатил много левее.
–– Куда меня везут? – спросила Авелина, как только поняла, что ехали не в сторону центра столицы.
–– Здесь рядом, – только это сказал дядька в полицейской форме и отвернулся к окну.
Он не обманул. В пути они пробыли всего минут десять и остановились около полицейского участка пригорода.
–– Выходим! Что мешкаете? Уж не думаете ли убежать, юная леди? Не советую – этим только усугубите свое положение.
–– И в мыслях не было! Я же вам сказала, что моя вина не велика: всего лишь защищалась от домогательств отверженного жениха.
–– Разберемся! – буркнул в ответ жандарм и указал на дверь.
Вел храбрилась. Только у самой кошки в душе скребли. Нет, она осознанно призналась, что это ее удар кувшином по генеральской голове опрокинул того на пол и нанес, хоть и незначительную, но травму. А что оставалось делать? Бедняжке Молли за такое точно грозил серьезный тюремный срок. Кто станет чикаться с простой служанкой? И за сироту совершенно некому было заступиться. Тогда как дорине все легче выпутаться из такой истории. И да, Авелина очень надеялась на помощь Кайрона. Потому она и велела Молли немедленно найти герцога и рассказать ему обо всем, что случилось… честно. Можно было бы еще известить о бедственном положении отца, но что-то Вел не верилось, что ученый оставил бы ради нее свою лабораторию.
–– Ох, папа, папа! – взгрустнулось девушке, когда уселась на лавку в огороженном металлическими прутьями углу приемной полицейского участка.
Глава 6. Освобождение под залог
Сидеть за решеткой пришлось довольно долго. Сначала в приемной, в огороженном углу, а потом Вел отвели по узкому коридору и разместили в камере. Маленькая такая комнатка, похожая на каменный мешок. Одна только стена ее была все из тех же металлических прутьев. Из удобств имелось: раковина, простецкий умывальник и – о, ужас – ведро. Из мебели – только грубо сколоченные узкие нары. Вот и вся обстановка. Хочешь не хочешь, а деться некуда – пришлось сесть на ту скамью.
И время поползло. Ожидание было еще тем мучительнее, что перед глазами реально имелась только стена, измалеванная-исцарапанная неприличными надписями да поврежденная извилистыми трещинами. Зато фантазия подбрасывала девушке картинки. Вот она просыпается утром и спешно одевается, спускается по лестнице и видит… Дьявол, опять память насмехалась и прокручивала один и тот же неприятный сюжет перед мысленным взором.
Сколько можно!
А сидеть было жутко неудобно. У Вел успела занеметь спина. Как ни меняла позу, деревянная лавка мягче и удобнее не