Тихая речушка. Равиль Садыков

засмеялась. Она обхватила своими ручками шею отца и прижалась к нему. Карима была поздним ребенком – поскребышем. После рождения Зиянгира у них с Гуляйзой долгое время не было больше детей. Родственники Аиткула начали поговаривать, что ему следует взять молодую жену, чтобы она родила ему еще сыновей, но Аиткул не торопился следовать советам родни, несмотря на все их уговоры. Сама Гуляйза тяжело переживала, что Аллах не дал ей еще детей. Они уже было потеряли всякую надежду. Но спустя несколько лет ожиданий и надежд Всевышний сжалился над ними и подарил им ребенка – дочь. Гуляйза страшилась, что рождение дочери огорчит мужа и он охладеет к ней, но, напротив, он был очень рад этому обстоятельству. Аиткул всегда был сдержан в отношениях с сыновьями, а с рождением дочери он переменился. Всякий раз, возвращаясь в стойбище, отец привозил ей какой-нибудь подарок – безделицу: ломтик лепешки, кусочек сушеного мяса или сыра. Он говорил ей: «Это тебе прислал маленький зайчик». Карима была несказанно рада всем этим подаркам, и ее глаза светились от радости.

      – Слушайся маму, – сказал Аиткул.

      Еще раз крепко поцеловав ее в щеку, он поставил девочку на землю и, подойдя к лошади, вставив одну ногу в стремя, легко и проворно поднялся в седло. Зиянгир последовал примеру отца. Едва он оказался в седле, его конь, почуяв на себе седока, начал бить копытом, потряхивать гривой и раздувать разгоряченные ноздри, недовольно фыркая.

      – Тор-р! – сказал Зиянгир, натягивая поводья.

      Аиткул уже было собирался тронуться в путь, но остановился.

      – Вчера я видел на земле следы волка, который бродит вокруг нашего стойбища, – сказал он. – Думаю, нужно взять с собой ружье, вдруг он встретится по дороге.

      Гуляйза зашла в тирмэ и через некоторое время вышла, неся кремневое ружье и сумку для пороха, пыжей и патронов. Она подала их мужу. У Зиянгира за спиной висел кожаный колчан с луком и стрелами.

      Собаки, все это время дремавшие под навесом, снова подняли свои морды и посмотрели на хозяина. Увидев Аиткула и Зиянгира, сидящих в седле, они уже собирались подняться и последовать за хозяином, но Аиткул приказал им оставаться на месте.

      – Ты не возьмешь на этот раз с собой собак? – с удивлением спросила мужа Гуляйза.

      Обычно, отправляясь к табунам, Аиткул всегда брал собак с собой. Они помогали ему пасти лошадей, предупреждали лаем о приближении чужаков, но на этот раз он почему-то решил изменить своему правилу.

      – Пусть останутся, – сказал он. – Нам предстоит долгая дорога.

      Попрощавшись с Гуляйзой и девочкой, оба всадника, тронув поводья, отправились в путь.

      Всякий раз, выезжая в степь, Аиткул внимательно и придирчиво, по-хозяйски осматривал местность, примечая только ему заметные знаки. Степь была его домом, знакомым ему с самого его рождения. В этой степи пасли табуны его отец и дед, несколько поколений его семьи. Аиткул помнил, как они терпеливо наставляли его, обучая премудростям