Я познакомился с Липом лет семь-восемь назад, когда меня назначили в отдел по борьбе с хулиганством, а он только что пришел в убойный отдел. С тех пор мы раскрутили добрую дюжину дел, но во многом он остается для меня загадкой и даже представляет опасность. Его отец был начальником смены в полицейском участке на Западной стороне, и когда он умер, Лип занял его место по праву как бы служебного первородства. Теперь его назначили в прокуратуру со специальным заданием. Официально он должен координировать действия полиции и прокуратуры при расследовании особо громких убийств. На деле же он сам принимает в этом самое деятельное участие. Его непосредственного начальника, капитана Шмидта, интересует только одно: чтобы к концу отчетного года он произвел шестнадцать арестов за убийства. Большую часть времени Лип проводит в забегаловках, выпивая с каждым, кто располагает интересной информацией: с бродягами, репортерами, гомосексуалистами, федеральными агентами – со всеми, кто может что-либо сообщить об уголовном мире. Лип – исследователь городского дна. В конце концов я понял, что его угрюмость объясняется переизбытком сведений о подполье.
Я все еще держу в руках конверт.
– Ну и что нам здесь прислали?
– Результаты вскрытия, третий лист и пачку фотографий убитой.
Третий лист – это вторая копия отчета полицейских, которые первыми прибыли на место происшествия, предназначается для прокуратуры. С этими полицейскими я уже говорил, поэтому сразу перехожу к заключению полицейского патологоанатома, доктора Кумачаи, странноватого японца, смахивающего на персонажей пропагандистских фильмов сороковых годов. Его зовут Мясником и считают, что он приносит неудачу. Ни один обвинитель не вызовет его в качестве свидетеля, не сплюнув трижды перед этим через левое плечо.
– Она умерла от кровоизлияния в мозг. Ее ударили по голове чем-то тяжелым, только непонятно чем – так говорит этот япошка. По фоткам можно подумать, что ее еще и душили, но он утверждает, что в ее легких еще был воздух.
– Орудие убийства в квартире, конечно, искали?
– Вверх дном там все перевернули.
– Ничего не пропало? Ну, может, подсвечник не на месте или подставка для книг?
– Ни хрена. Я три раза разных ребят туда посылал.
– Получается, преступник знал, что жертву есть чем пристукнуть?
– Может быть. Или же с собой что-то притащил. Но не думаю, что он заранее готовился. Похоже, стукнул ее, чтобы не кричала, и не сразу понял, что прикончил. Судя по тому, как были завязаны веревки, он придавил ее своим весом. Словно собирался насиловать до смерти.
– Удивительно, – говорю я.
– Еще бы не удивительно… Да, странный нам попался клиент.
Мы