Внутри выдвижного ящика он обнаружил шкатулку, по форме напоминающую шахматную коробку. Шкатулка из полированного дерева медового цвета имела ажурную серебряную оковку и защёлку. Крышку украшал Османский герб в виде рельефной накладки, тоже из серебра. Один из флагов герба был покрыт рубиново-красной, другой изумрудной эмалью.
Иван положил шкатулку на комод, погладил её пальцами и открыл крышку.
– Аптечка, – шепотом воскликнул Иван. – Ну конечно, вот же полумесяцы на ордене.
В пяти, обитых зеленым сукном, отделениях находились два пакетика с порошками, два с таблетками и один с сушёной травой. В кармашках на внутренней стороне крышки вложены нарезанная бумага и марки. Во встроенном футлярчике размещалась металлическая зажигалка.
Каждый пакетик имел маркировку с наименованием – Diamorphine, Methylenedioxymethamphetamine, Methamphetamine, Cocaine, Cannabis sativa, lysergic acid diethylamide.
– Как раз то, что нужно, – перебирая и ощупывая пакетики, бурчал себе под нос Иван. – По латыни я читать не умею, но вот этот серый порошок очень даже похож на парацетамол. Снимает боль и воспаление, насколько я помню. Кассир Татьяна всегда пила его по понедельникам. Он-то мне и нужен! А это, наверное, душица, потом как-нибудь в чай заварим его. Так, а это белый, как мука, что, интересно?.. – Иван открыл пакетик, макнул палец в порошок и облизнул его. Кончик языка онемел. – Ясно, анестезия. Пока слава Богу не надо, надеюсь без хирургического вмешательства обойдемся. Бумажки для рецептов и даже марки почтовые – это вообще не в тему, конечно, здесь, хотя бумажки могут быть бактерицидными.
Иван налил в стакан вишнёвый сок и сыпанул в него щепотку из пакетика с надписью Diamorphine. Быстро выпил, чтобы не чувствовать горечь. Взяв из шифоньера кашемировый плед, укрылся под ним, растянувшись на одном из диванчиков.
«Сейчас желательно пропотеть и дать ноге покой. Вот лежу, а колено ещё больше ноет. Если бы не лекарство, ночью бы совсем измучался. Ни фига себе Ронда Роузи. А теперь вон разлеглась на моей кровати и посвистывает. Попробуй сдвинь её сейчас. Нет, лучше не будить зверя. Когда спит вообще-то ничего она», – размышляя, он почувствовал, как тепло от мягкого пледа разливается по телу.
Иван глубоко вдохнул, но выдох оказался таким долгим, что он не заметил его завершения. Воздух стал легким, как будто притяжение земли ослабло.
– Кажется, парацетамол действовать начал, – с облегчением заметил Иван.
Теперь боль в колене не ныла и не мешала. Она как будто никуда не делась, её можно было увидеть и потрогать, но она потеряла своё значение и просто была сама по себе, отдельно от тела. Эти мысли развеселили Ивана. Нежная прохлада разгладила кожу на лбу,