Неожиданность нападения принесла скорый успех. Булгары отбивались слабо. Самые бойкие вои уже освобождали пленников от пут. Полоснув по веревкам, связывающим двух девиц, Андрейка едва успел прикрыться щитом. Удар пришелся на него. Девицы заголосили, а он уже бил в ответ.
Булгарин оказался опытным воином. Резким броском он сблизился с Андрейкой и, зацепив ногой за его ступню, сбил щитом. Еще миг – и лишиться бы парубку головы, как одна из девок с воем кинулась под ноги булгарину. Воин, не ожидавший такого, замешкался, а Андрейка со всей силы успел ткнуть мечом во врага.
Все было кончено.
Евпатий опустил меч. Он смотрел на поверженных врагов. Возжелавшие добычи сами стали ею. Русичи ловили булгарских коней. Выискивали себе поживу. Взгляд боярина остановился на молодом вое, которого не сразу узнал со спины. Тот отошел в сторону от остальных, держа в руках булгарскую саблю. Теперь он узнал Андрейку – молодого плечистого парубка, совсем недавно взятого им на службу.
– Не обвык еще… – послышалось откудато со стороны, – а вой будет добрый. – Подошедший Демьян вел за узду пойманного булгарского коня, кивая головой на Андрейку.
Евпатий ничего не ответил.
Следы булгар, ушедших по ручью, часто терялись в лесной глуши. Даже бывалый Митяй не раз сбивался с пути, но, несмотря на это, преследователи двигались дальше. Чуткий нюх Митяя уловил знакомый запах дыма, наступившие сумерки мешали ехать быстро, но Митяй упрямо вел всех вперед одному ему понятным путем.
С невысокого пригорка рязанцы увидели весь, освещенную яркими языками пламени. Небольшая избенка на отшибе полыхала громадным костром. Спустившись в селение, они не нашли жителей. Следы разбоя виднелись повсюду.
– Не поспели. – Митяй сокрушенно смахнул пот со лба.
Полон
Разграбив весь, булгары ушли вверх по реке на Владимирские земли, опасаясь преследователей. Митяй же сначала спустился вниз, а когда понял свою оплошность, было поздно. Откуда было знать старому дружиннику, что на далекой Оке в укромном месте уже ждут добытчиков насады[8]…
Хозяин насадов с широкой золотой цепью на шее окинул суровым взглядом полон. Звали его Искут. Он ждал большей добычи. Хоть его корысть и оставалась прежней, но, как знать, захотят ли ее возместить сполна, когда добыча не столь велика.
Искут незаметно мотнул головой, прищурив глаз, призывая своих быть настороже.
Был он высокого роста, широк в плечах и мало кого боялся. Всего в своей жизни испытал сын русской рабыни и булгарского торговца, волею Провидения лишившийся в мор всего своего семейства.
Тогда в одночасье стал Искут единственным наследником.
Много что увидели его выцветшие на солнце очи. Каких только людей с их поклажей не приходилось возить ему аж до Хвалынского моря. Не брезговал и охотниками до невольников; хоть и знал, откуда его мать, но возил и на Русь тайком добытчиков.
Менялись