В тот же день, чуть позже, я отправила Кэлу письмо:
Кому: Кэл Парсел
От: Грета Винет Севилл
Дата: 31 июля 2021 г.
Тема: Италия!
Кэл, хорошего отпуска! Не терпится услышать о ваших винных турах по Тоскане. Я обо всём позабочусь. Спасибо, что доверяете мне как заместителю главного юрисконсульта. И не редактируйте фото слишком сильно! Сохраните цвета, иначе они не будут вызывать яркие воспоминания. Грета.
Изложение события № 6, необработанное: три дня назад, спустя полтора месяца после того, как Летний Брэд показал мне ключевой документ № 10, я дождалась вечера. Мне нужно было, чтобы в мою пользу сложились несколько факторов, чтобы я наконец решилась, и в тот вечер мне показалось, что пора. Как выяснилось, мне следовало продумать всё это получше, потому что опасность была совсем рядом – ну вот, собственно, потому-то я и в бегах. Мои действия изменили план. По сути, я сама себя катапультировала в хаос.
Перед этим, днём, в обеденный перерыв, я стояла в фирменном кафе (сороковой этаж) и ждала, пока шеф-повар смешает мне гуакамоле, когда мимо меня прошёл Ханиуэлл. Адвокаты с подносами засуетились и расступились в стороны, словно он был Моисеем в Красном море. Он боком подошёл к жаровне, которая находилась неподалёку от меня. Он как ни в чём не бывало стоял там в костюме из культового ателье на Сэвиль-Роу, заказывал фирменное жаркое и смеялся, ха-ха-ха, несмешному рассказу партнёра с галстуком-бабочкой о налоговом законодательстве. Вот он, Ханиуэлл из администрации Дэвиса, изображающий безудержное веселье, нарядный, свободный и жирный, – а вот моя клиентка в поисках убежища, у которой на границе отняли ребёнка в соответствии с политикой Ханиуэлла, позволяющей разлучать грудных детей с матерями, одной из которых я в то утро звонила, и всё, что от неё услышала – рыдания. Тяжёлые, глухие болезненные рыдания, тщетная надежда облегчить боль. Она со своей маленькой девочкой бежала из Сальвадора, потому что полицейский расстрелял её мужа, не позволившего изнасиловать её в их собственном доме, и пустился за ними в погоню, обещая всё-таки изнасиловать и её, и их маленькую девочку, потому что они только для этой цели и годятся. У них не было другого выбора, кроме как искать убежища, и администрация Ханиуэлла посчитала их за это преступниками. На границе у неё вырвали ребёнка из рук, она потеряла с ним связь и теперь не знала, что делать дальше. Наблюдая, как Ханиуэлл, этот архитектор боли, смеётся над шутками о налогах и как официант подаёт ему на фарфоровой тарелке жаркое, приготовленное на заказ, я едва не лишилась рассудка. Я пообещала себе в эту же ночь сделать то, что задумала.
Второе, что побудило меня действовать без промедлений, – слова того горе-комика с галстуком-бабочкой. Он сказал Ханиуэллу:
– Рэймонд, ты же придёшь сегодня вечером на Фенуэй? Все детишки мечтают на тебя посмотреть.
Почти целое лето большая часть «КоКо» и все без исключения стажёры торчат на бейсбольном стадионе Фенуэй Парк.
– Конечно,