– Макс… Пошли домой. Что-то я очень устал сегодня, – я сделал пару глотков воды из бутылки, протянутой неравнодушным прохожим, и поплёл в сторону нашей съёмной квартиры.
* * * * *
В объятьях ночи, звезды сиянье.
Признаться хочется, очарование…
Путь млечный, гоню по встречной,
Навстречу ветру, свету, звёздам и планетам.
В тот май эта мелодия доносилась буквально из каждого утюга, а теперь она лилась изо рта идущего рядом со мной друга. Первые несколько прослушиваний она мне даже нравилась, пока наконец-то не произошло музыкальное обжорство и пресыщение.
– Ты чего такой хмурый? Всё ещё переживаешь из-за дневного происшествия? – Макс насвистывал одни и те же простые ноты, прерываясь лишь на короткие фразы в мою сторону.
Духота большого города растворилась вместе с наклонившемся к линии заката солнцем. Идти до пункта назначения было немало, но с напарником расстояние кратно сокращалось, по крайней мере по внутренним ощущениям.
– Я сегодня с Ядовитым на смене…Он даже меня напрягает своим буйным поведением, не то что наших гостей, – я посмотрел на ссадину на руке, которая уже хорошенько подзатянулась.
В будние дни в нашем “Голливуде” находилось довольно мало клиентов, потому было достаточно двух-трёх специалистов охранного дела. Почти всем парням, с которыми я работал за эти несколько месяцев, было до двадцати пяти лет. Единственным, кто выделялся на общем фоне в плане возраста, был Коля по прозвищу Ядовитый. Не знаю точно сколько ему, но слышал от других, что у него уже есть довольно взрослый сын и что дважды он был разведён. Небольшого роста, жилистый и скуластый, как каратист из кинофильма, загорелый обладатель маленьких, глубоко посаженных чёрных глаз, уже ждал меня у входа в ночной клуб.
– Ладно, я пошёл дальше, прогуляюсь по центру. Признаться честно, у меня мурашки от одного вида этого типа, – Макс пожал мне руку и направился перпендикулярно от нежелательной для себя встречи.
– Здарова! – две золотых фирменных фиксы на верхней челюсти блеснули при этой хищной улыбке.
Коля сделал несколько шагов наперерез моему курсу и протянул мозолистую ладонь для мужественного приветствия. Я инстинктивно пожал её гораздо крепче, чем только что на прощание своему другу. С этой секунды начинается моя другая жизнь – ночная половина, проплаченное время до раннего утра, когда нужно быть круче и сильнее. Или хотя бы уверенно изображать на людях это внутреннее состояние до наступления рассвета.
– Привет! – хорошо, что мой голос перестал ломаться вот уже пару лет назад.
Мощный и раскатистый бас было куда приятней слышать в своей голове, да и к крупным габаритам он подходил как нельзя кстати. На первом курсе я даже подумывал начать курить, чтобы хоть как-то угрубить юношеские неокрепшие связки…
– Как