Жёлтый кенарь, запертый в подозрительно отливающую золотом клетку, на каждый стук карандаша отзывался коротким чириканьем. И это чириканье совершенно странным образом и у меня отзывалось внутри… А возможно, подобно глупому кенарю я так реагировал на строгий стук по начальственному столу.
– Почему на тёмную? – Даже слегка растерялся таким неожиданным поворотом собеседования. Какая к чёрту тьма? О чём это он?
– Ну, как же. Вы шли в медицинский институт, собираясь нести добро людям – бороться со страшными болезнями, порою даже, я так подозреваю, рисуя в светлых мечтах картины ужасных эпидемий, где вы, облачённый в защитный костюм, мужественно шныряете среди стонущих в исподнем людей… Разве нет?
Я покраснел – вот же проныра, не зря среди студентов его втихаря называли Люциусом, с толстым намёком на известный мифологический персонаж. В нашем Меде Пестов преподавал для нескольких потоков анатомию, и приверженность изначальному дуализму не признавала иных оценок в зачётке, кроме как неуд и удовлетворительно. Порою, отчитывая очередного студента, неспособного отличить os scaphoideum от os lunatum, профессор иронично заявлял:
– Какие проблемы выучить анатомию? Всего-то надо запомнить: у обычного человека две руки, две ноги и голова… Ну, и ещё в придачу пара сотен косточек в кистях…
Понятно, что неуды студенты хватали не за неумение досчитать до двух, а за нечёткие познания в массе латинских наименований человеческого костяка и прочей требухе.
Оттирая нежданно выступивший на лбу пот, я промямлил в ответ:
– Некоторым образом…
– Вот и объясните, почему вы решили боле не утруждать себя выбором из всего многообразия способов излечения человеческого стада, а ограничиться личным общением со Смертью? Так сказать, Tête-à-tête.
И действительно, почему? Не скажешь же, что позвал институтский кореш, пообещав высокую зарплату и бесплатное молоко. Слишком кощунственно это прозвучало бы в этом освящённом храме Танатоса. Впоследствии, правда, ни молока, ни высоких зарплат так и не довелось лицезреть, но это уже совсем иная история…
– Кхм, в детстве зачитывался романами о Шерлоке Холмсе, Арчи Гудвине…
– Да-а-а? – Удивление в голосе собеседника меня насторожило. Неужели слегка прокололся с именами героев из недавних видеофильмов?
– Опять же… Зарплата… Молоко… К-коровье… – слегка заикаясь, я понемногу выдавал тайные помыслы, которые, судя по всему, и так не являлись великой загадкой для слишком проницательного профессора. Проклятые панцирные очки! Усиленный толстыми линзами взгляд буквально прожигал со всеми моими тайнами насквозь.
– Ясно. Как с анатомией?
– Прекрасно…
– Я не про вашу. – Собеседник с усмешкой окинул взором с мускулистых ног атлета до светлой головы мыслителя. – А про оценку в дипломе.
– Удовлетворительно. – Чёртов собеседник умело вгонял в краску смущения.
– На чём «плавали»?
– Ходил. На подводной лодке…
– Ха-ха! Так, служивый, морячок?
– Да. После второго курса был коварно ввергнут во временной провал, установленный Постановлением Совета Министров СССР о призыве студентов ВУЗов в СА. Три года коту под хвост…
Профессор ещё раз прожёг оценивающим взглядом, словно пытаясь узреть все мои пока ещё непроявленные совершенства, и кивнул на дверь:
– Ну, чтобы так больше не думал, иди, сдавай свою макулатуру в кадры.
Ура! Не попрощавшись, вскочил и кинулся на первый этаж, покуда опомнившийся Люциус не включил заднюю…
Я сидел перед стойкой и быстро заполнял анкету. Изучавшая документы пожилая кадровичка костлявостью и страшной бледностью невольно наводила на крамольные мысли, что кадровая работа в бюро судебно-медицинской экспертизы не более чем некий душевный факультатив, а основной финансовый доход она получает, своим видом рекламируя гробы находящегося неподалеку похоронного бюро "Нимфа". Этакий product placement.
Вкладыш в дипломе неожиданно вызвал острую аллергическую реакцию – ходячая реклама несколько раз презрительно чихнула, словно обиженный кот перед миской с недоваренной РБУ. Наверное, тоже обратила внимание на анатомию… Или гистологию… Или органическую химию… Или на какой-то ещё из остальных двадцати четырёх предметов, кроме, конечно, физкультуры и научного атеизма с историей КПСС, где имел твёрдые познания на отлично. В бюро меня брали явно не из-за оценок. В который уже раз с удовлетворением отметил своё неотразимое природное обоняние…
…
Как выяснилось позднее, приняли меня с испытательным сроком, длительность которого никто толком не пояснял. А только начинал заводить свою унылую шарманку по этому поводу, все странно замолкали и старались по-быстрее покинуть общество нудной личинки на должность судебно-медицинского эксперта. Словно прокажённого фарисея. Оставалось только ждать второе пришествие, которое научный атеизм, помнится, настойчиво отрицал…
В первый трудовой день