Незнакомец с любопытством осмотрел Аду, понимающе кивнув головой.
– Так вот в чём причина твоего странного поведения! А я уж испереживался. Недавно получил телеграмму от Глаши. Она так волнуется за тебя, с ума сходит. Попросила встретить. Сказала, ты мале́нько тронулся, – он карикатурно покрутил пальцем у виска.
– Ну, теперь-то я вижу, что было отчего, – он дружески похлопал Зотова по плечу.
Ларт переглянулся со своей магирани, на ходу сочиняя более-менее правдоподобную историю.
– Вообще-то Глаша не попусту переживает. Она мудрая женщина. Со мной беда приключилась. Пил я, значит, дома… долго пил, пока сам чёрт ко мне не явился.
Краем глаза Ларт уловил удивлённый взгляд Ады.
Она, конечно, предполагала, что он идиот, но не до такой же степени.
Немыслимым усилием шевалье сдержался, чтобы не расхохотаться, однако продолжил рассказ, обратив внимание, что друг помещика слушает воспроизводимую им ересь вполне серьёзно.
– И сказал мне чёрт, коли не брошу пить, так со свету сживёт меня. Я заупрямился, спорить начал. Мол, куда же я без настоечки нашей сибирской. А он разозлился и говорит: «Коли не уразумеешь ты слову моему, так память отниму у тебя». Чтобы забыл я, где Глафира водку прячет, память мою и отнял. Не помню ничего, – лицо Антона Платоновича приняло скорбное выражение.
– Ну, не знаю уж, чёрт ли приходил к тебе, или сам Господь под его личиной, – серьёзно ответил мужчина, – но коли ты Глашу мудрой женщиной называешь, а не дурой, по обыкновению, явно неладно с тобой.
Крепко ухватив за предплечье Ларта, он поволок их с Адой к одному из экипажей. Заплатив двадцать копеек усатому извозчику в синем стёганом пальто, они понеслись по брусчатой дороге.
Петроградский воздух отдавал сыростью от морского тумана, переплетая в себе запахи кожи, щей и подсолнечного масла. Колёса экипажа тонули в грязной жиже из талого снега, двигаясь по Невскому. Затем экипаж свернул налево на улицу, известную магам, как улица Марата.
– Значит, ты и меня не помнишь? – снова спросил мужчина, на чьём лице отражалось неподдельное беспокойство. – Страшно всё это. Мы ведь столько лет дружим, еще со студенчества. Я – Алексей Пичугин.
– Позволь поинтересоваться, друг, куда мы едем? Нам бы добраться до приличной гостиницы. «Европа» вполне подойдёт.
– А я смотрю, ты стал расточительным. Придёшь в себя, жалеть будешь, – предупредил Пичугин. – Но, разумеется, мы едем в мои апартаменты. Там достаточно места. Девять комнат. Вас никто не потревожит. Кстати, кто твоя дама, разреши поинтересоваться?
– Я Адель, его дальняя родственница, – поспешила с ответом Ада, лишив Ларта возможности сморозить еще какую-то чушь. Тот насупился, разочарованно пялясь на магирани, не позволившую ему озвучить более выгодный для себя ответ.
– Странно, я знаю тебя целую вечность, но о подобной родственнице впервые слышу.
– Я сам недавно узнал.
Тычок