Глава IX
Ужаснулся – без всякого доказательства, всего лишь по некоторым предположениям обвинил Комаркова в тяжком преступлении, назвал виновником и пожара, и последовавших за ним событий. Я пока об этом ему не сказал, потому что совсем недавно пришёл к страшному выводу. Он возник каким-то необычным образом из нескольких разрозненных фактов, каждый из которых в отдельности не давал оснований для обобщения. А тут звенья пришлись друг другу.
Всё началось после разговора с Маринкой о пожаре в бессонную ночь. Вечером того дня в долине Нии надумал пойти дождь, с севера подкрались тяжёлые, в гигантских подбеленных клубах, синие тучи, долго они настороженно стояли на одном месте, а ночью, когда всё живое заснуло и успокоилось, разразились тихим и тёплым дождём. Когда я услышал его частый стукоток по тесовой крыше, представил, что в момент пожара кстати пришёлся бы ливень, он не дал бы расселиться огню и люди справиться бы с ним сумели. Теперь я уж не мог остановить мысли. Думалось и думалось о том, почему возник пожар. Странный вопрос – почему? Да мало ли всяких причин? Могла погубить всё нечаянно брошенная пьяным спичка или случайно зароненный окурок. И не хотел человек беды, а вызвал.
Потом представил, как Иосиф Петрович сидит перед следователем и пытается отстоять свою честь. Я слышу его ровный голос: «Никакой вины за мной нет. Подозревать меня в поджоге жестоко и глупо!» – «Не упорствуйте, гражданин Соснов, – это твердит следователь, и я тоже слышу его жёсткий голос. – Только вы с очевидно недоброй целью положили в этот склад семена. Знали, склад не безопасен. Строение деревянное, старое. Рядом – кирпичное хранилище. Положи семена в него – были бы в сохранности!» – «Спокон веков берёг семена в старом помещении. Строил его сам, бросать не хотел». – «Вот и результат упрямства». – «Очаг огня возник изнутри».
Следователь хмурится: «Значит, огонь туда кто-то занёс! Не случайно. Оплошность какая-либо исключается. По-моему, так. А вы как считаете?» – «Я тоже думаю, оплошности тут нет. Пожар – последствие злого умысла». – «Кто бы это мог быть?» – «Кто знает. Никаких улик не осталось…»
Отметая сомнения, склонился к мысли, что поджог совершил близкий Соснову человек. Делал он это для того, чтобы убрать его с пути и воспользоваться частью добытого им селекционного материала. Кто? Предчувствую: Комарков. О его преступлении, похоже, знает Ефим Серебряков, потому-то он и говорил, что Комарков сидит «на рыболовном крючке»… А исчезнувшее название пшеницы! Это, пожалуй, самое главное последствие того, что произошло ранее.
Я лежал в постели, и в моём разгорячённом воображении одна за другой проходили живые картины того, о чём думал. Будто наяву, я видел, как глухим переулком подкрадывается к хранилищу Комарков. Чёрная одежда его слилась с тёмной ночью, человека не видно – ни тени, ни его самого. Он днём высмотрел, в какое место забросить огонь, и сейчас действует уверенно, без заминки. С потолка вовнутрь склада падает подожжённая куделя.