Я была классе в девятом, кажется, когда эти руки покрылись черными татуировками кельтской тематики. Однажды Райан пришел в школу, и мы увидели, что его руки были перебинтованы, а сверху обернуты полиэтиленом. Но разглядеть эти самые рисунки долго никому не удавалось. Мне вот до сих пор.
– Ну надо же, кого я вижу! – Издевательский тон Кайлеба не остудил ни мое тело, ни разум.
Он приближался вместе с Райаном, предвещая мне и моей подруге погибель.
– Можно, я пну их под колено?
Не менее взволнованная Лисса усмехнулась, подбадривая меня сделать хоть что-то, лишь бы не быть безвольной жертвой хулигана. А Райан слыл самым плохим плохишом среди всех учащихся.
Учитывая то, как Кайлеб смотрел на Мелиссу, мне его сейчас не стоит бояться. И сочувствие подруге – явно не то, на чем мне следует концентрироваться. На меня несется Гром.
– Конечно можно. Если хочешь потом оказаться распластанной на железном столе под изучающим взглядом патологоанатома.
Я постаралась принять вид совершенно безразличного человека, будто меня не волнуют ошарашенные взгляды других учеников и то, что к нам подошли самые горячие ученики нашей школы. Стараясь выглядеть равнодушной и не пускать слюни по парню, от которого сердце идет вскачь, а в венах бурлит кровь, учащая мой и без того бешеный пульс, я посмотрела на менее опасного противника. Суона.
В животе возникала странная пульсация, трепетное тепло, которое плавно перетекло куда-то вниз. Потом становится больно. Чертов Слейтер. Когда ты прекратишь действовать на меня? Имей я крылья, непременно взлетела бы вверх от эмоций.
– Как поживает моя малышка?
Слащаво-приторный голос Кайлеба не оттолкнул бы, не знай я, что это притворство.
Он вызвал бы во мне смех, но, благодаря легкому, возбуждающему чувству страха, я контролирую мысли и эмоции.
Ну… Или я заблуждаюсь и ни черта не контролирую.
– Детка, ты как конфетка, сошедшая со страниц журналов о моде… эм… Что они там читают? – на секунду обернулся он к Слейтеру.
И, как ни странно, тот дал ответ:
– «Вог».
Даже я не слежу за модой!
– «Вог», – снова взглянув на нас, повторил за другом Суон.
Мне казалось, эти двое выкинут что-то эдакое в наш адрес, от чего обеим станет неловко, может, даже стыдно или больно. И настроилась заранее.
Слова Суона не ранили и даже не обеспокоили, они оказались просто пшиком, от которого захотелось рассмеяться. Они как дети, ей-богу.
– Я не твоя малышка! – прошептала Мелисса, стараясь придать голосу недовольство.
И я была уверена, внутри нее все перевернулось.
– А я не к тебе обращался… Моргенштерн.
Я сглотнула ком предчувствия.
Только не это!
Прошу вас, не ввязывайте меня в свои дела.
В этот