С Анатолия тёк пот от напряжения. Раиса Горбачёва в этом пальто прошла только от самолёта до машины и больше его не надевала. Правда, она была рядом с мужем, пока тот знакомился с официальными лицами, главами дипломатических миссий и принимал парад в свою честь, или, скорее, в честь страны, которую он возглавлял. Как получилось, что, снимая на большом расстоянии (папарацци на лётное поле не пропускали), удалось всё воспроизвести?
А Эдик тем временем продолжал:
– У нас в стране есть очень хорошие фотографы, они на любом показе мод делают настолько классные фотки, что, если купить такую фотографию, модельерам останется только раскроить материал, соблюдая всё, что они рассмотрели на фотографии, и сшить точную копию. Вот почему на наших прилавках вещи появляются раньше, чем в модном доме, где их создали.
«Чудеса», – подумал Анатолий, но вслух ничего говорить не стал. Неделю назад он принёс домой и под большим секретом показал жене фотографию, которая в тот день оказалась в Институте патентной экспертизы в составе заявочных материалов на новый промышленный образец. Пальто действительно было сшито для жены генсека специально к визиту во Францию. Смелость, присущая Ирине Крутиковой, лучшему художнику-модельеру в области меховых изделий, позволила в очередной раз совместить несовместимое: используя эффект перевёртывания, она создала пальто из овчины, где постоянно чередовались полоски то мехом вверх, то кожей. Сама модель получилась воздушной, словно летящей. В общем, супруга нашего героя, посмотрев на фотографию манекенщицы в этом пальто, тихонечко прошептала:
– Вот бы мне такое!
И вот сейчас Анатолий мог совершить, казалось бы, невозможное: он мог подарить своей супруге такое же пальто, какое полгода назад надевала жена руководителя нашей страны.
Анатолий решительно снял с вешалки подходящий размер, поднёс пальто к столу, где продолжал восседать Абдуллатиф, и задал сакраменальный вопрос:
– Сколько?
Турок безо всякого перевода понял вопрос и на листе бумаги начертал: 250, снабдив цифры для верности дважды перечёркнутой латинской буквой S. Илья стоял рядом, он по реакции приятеля понял, что это пальто может представлять значительный интерес в качестве товара для продажи, и нарисовал цифру пять, предварительно зачеркнув написанное хозяином. Тот, ни на секунду не замешкавшись, поставил после пятёрки букву Х, во всём мире используемую в качестве знака умножения, а следом за ней написал: 225.
Илья вопросительно посмотрел на Анатолия, но тот уже был в своих мыслях: «Вот ведь как получается: художник сердце своё вкладывает в разработку модели, ночей не спит, а тут на тебе: фотографию рассмотрели едва ли не под микроскопом, количество полосок посчитали – и готово, десяток пальто на вешале висит, а сколько их уже продали…»
– Эдик, а русские такие пальто у вас покупали?
– Точно не могу сказать, я же не всегда здесь. Когда Ибрагим в офисе, он сам