Я вернулась домой и выяснилось, что меня не было трое суток. При этом никто не стал меня искать. Даже не предприняли каких-либо попыток. Для большинства это была неудачная попытка побега. Мачеха всех убедила, что мне некуда идти, так что, как только я проголодаюсь, вернусь самостоятельно. При этом она искренне желала, чтобы я просто исчезла.
Теперь же я это видела. Замечала её недовольные взгляды и едва сдерживаемую ненависть. Она явно злилась на то, что я вернулась. В прошлом я бы даже извинилась за то, что являюсь такой, какая есть, и смирилась со свадьбой на старике. Лишь бы на меня так не смотрели.
Но теперь всё иначе.
Я знала, что не являюсь важной. Видела это. И, вместо того, чтобы впасть в отчаяние, умываться слезами и рвать последнее бельё только ради того, чтобы доказать всем и вся свою значимость, я решила… отказаться от всего.
Да-да, у меня возникли вопросы. А правда ли мне эта семья так нужна? Правда ли мне так необходимо их одобрение? Правда ли я зависима от их мнения? Да и зачем мне те, кто меня за человека не считает?
Этот летний день стал отправной точкой моего перерождения. У меня не было магических знаний, меня никто этому не учил. У меня не было ослепительной красоты, как у моей сестры. У меня не было ангельского характера, идеальной репутации, сильных и могущественных покровителей, но у меня была «Я» сама.
И это было главным.
***
Прошло несколько месяцев.
Брак с тем стариком так и не сложился. Причина? Ну, при первой встрече со своим будущим «женихом» я сказала, что сразу после свадьбы подсыплю в еду яд ему и всем его женам, что его дети станут моими рабами, а после я распродам все его земли и буду прекрасно жить где-нибудь на окраине королевства.
Исход предсказуем. Барон проклял всех в нашей семейке, особенно меня, и поспешил покинуть поместье виконта. Семья так и не поняла, что произошло между мной и бароном. Решили списать на старческий маразм.
Поэтому, недолго думая, виконтесса отыскала мне нового жениха. Причём ничем не лучше предыдущего. Разве что немного моложе. И с ним мне пришлось действовать аналогично. Правда, со вторым слова не возымели эффекта. Говорил что-то об исключительном здоровье и невосприимчивости к ядам. Подробности уже не помню. В любом случае для убедительности… пришлось прибегнуть к ножу.
Схватила нож, который обычно используют, чтобы намазать сливочное масло на бутерброды, шагнула к предполагаемому жениху, а после грубым басом спросила:
– Тебя жрать с головы или ног? Надеюсь, ты протянешь дольше, чем предыдущий. Люблю мясо посвежее. Хы-хы-хы…
После данной встречи… очередной аристократ бежал из поместья дальше, чем видел. При этом репутация у семьи Тревор стала далеко не из лучших. Виконтесса пожинала то, что сама же и посеяла. Правда, в любой ситуации у неё виновата я и мои гены.
– Это просто невыносимо! – кричала Чери, с раздражением ударяя столовой ложкой по столешнице. – Дорогой, – обратилась к отцу. – Разве это нормально? Разве этого ты желаешь нашей