– Какая же ты… чёрствая! – ядовито упрекнула девушку мать Артёма. – Хоть бы слезинку проронила, пусть напоказ, притворилась бы, но не стояла с безразличной миной. Из-за тебя он погиб, из-за тебя! К тебе ехал, торопился! А ты… Ты погубила моего мальчика и никогда я тебе этого не прощу! Слышишь?! Никогда!
Лиза не проронила ни слова, даже глаз на несостоявшуюся свекровь не подняла, только побледнела сильно, ссутулилась, да закусила до крови губу. Рядом стоял Антон, поддерживал, обнимая за плечи, не давал рассыпаться хрупкими, промороженными осколками…
Девушка плохо помнила похороны – всё как во сне, будто происходят они вовсе не в её жизни, в чужой, а она лишь смотрит не очень удачную театральную постановку. С таких уйти хочется, не досмотрев, да неудобно привлекать к себе внимание окружающих. И всё вокруг казалось противоестественным в этом жутком спектакле, ненастоящим, казалось, что встанет сейчас Тёмка, подмигнёт лукаво, спросит: «Что, рыжик, грустно тебе? Не печалься, вот он я. Живой и здоровый. А это… Что это? Декорации…». Не поднялся, нет. Упали на крышку гроба первые комья земли, мать Артёма решительно оттеснила Лизу подальше от разрытой могилы. Что ж, так, наверное, лучше. Есть кого винить и на кого злиться, а значит, от горя своего чуть отвлечётся. Так легче.
Только в машине, пристегнув машинально ремень безопасности, Лиза подняла глаза на Тошку, застывшего на водительском месте.
– Ты как, Лиз? – участливо спросил он, погладив сестру по щеке. – Домой?
– Да, – с усилием шепнула девушка. – Домой.
– Я… знаешь что… – Антон замялся. – Я сегодня у тебя с ночевкой останусь. К вечеру грозу обещали.
Застывшая душа шевельнулась, страх жаркой волной затопил разрозненные осколки, Лиза шумно втянула воздух, кивнула поспешно, ладонями обхватила себя за плечи. Антон выдохнул, заметив, как отступило отупляющее безразличие к жизни. Пусть страх послужил отправной точкой, какая разница, главное – сестра начала оживать.
Интернет не обманул, ближе к вечеру действительно разразилась гроза.
Пока бушевала за окном непогода, Лиза сидела, забившись в уголок между камином и диваном, закутавшись в пушистый плед с головой. Вздрагивали худенькие плечи, время от времени девушка испуганно вскрикивала, и всё время, пока гроза не закончилась, держал сестру за руки Антон. Живое человеческое тепло разгоняло теснившиеся тени, помогало удержаться, не сойти с ума от потусторонней жути. Тёплый бок камина, яркий огонь, потрескивание поленьев и родной человек, не размыкающий рук… Только так спасалась Лиза от грозы, от сумрака, караулящего её в сполохе молний, от раскатов грома, похожих на карканье старого ворона – неизменного вестника беды.
Весной и летом, когда непредсказуемая погода внезапно может разразиться нежданной грозой, Лиза старалась не выбираться