Указываю на резную деревянную шкатулку, которая лежит в сейфе за спиной Марии.
– Ты думаешь, я сюда полезла за золотом? – охает она. – Я хотела достать свидетельства о рождении детей!
С этими словами она поворачивается к сейфу, хватает шкатулку с драгоценностями. Потом снова разворачивается ко мне, открывает ее и вытряхивает содержимое в мою сторону.
В меня летят ее кольца, сережки, браслеты. Все, что надарил за десять лет. Украшения падают на бежевый ковер спальни.
– Мне ничего от тебя не нужно, – кричит Мария. – Не люблю тебя больше!
– Возьми свои слова обратно! – хриплю на выдохе.
– Не возьму, – говорит она и гордо вздергивает подбородок. – После такого нашим отношениям конец.
– Нет, ты возьмешь, – говорю с нажимом. – Я тебе докажу, что ты меня любишь! Мы не разведемся. Я вытрясу эти хреновые идеи из твоей башки!
С этими словами я снова бросаюсь к ней, сгребаю в охапку. Припечатываю ее к стене грудью и прижимаюсь к ней всем телом. Вдавливаюсь в нее.
– Айк, отпусти! – пищит она.
Но я даже не думаю слушать. Хватаю ее за футболку и выдираю ее из джинсов, запускаю руку под белую ткань, обхватываю ладонью грудь.
– Я люблю тебя, – рычу ей на ухо. – Ты не можешь от меня уйти. Ты тоже меня любишь, я докажу тебе, что это все еще так…
– Айк, не надо! – она уже кричит.
Потом вцепляется в мою руку ногтями, царапает. Но мне все равно, боли не чувствую. А вот сильнейшее желание – да.
Я вдавливаюсь мужским достоинством ей в спину, она это чувствует.
Если сейчас не получу свое, я же, на хрен, взорвусь. Я хочу ее взять и возьму.
Тянусь правой рукой к застежке ее джинсов, пытаюсь расстегнуть.
И тут мне в уши врезается крик свояченицы:
– Отстань от нее! А ну, отпустил, гад паршивый!
Дальше мне в спину врезается что-то тяжелое и падает на пол. Оглядываюсь и вижу, что это учебник по математике Давида.
Почему-то этот предмет из обычной жизни действует на меня как ушат холодной воды. Резко трезвею, в голове проясняется.
Замираю, соображая, что я только что чуть не сделал с матерью своих детей.
Разжимаю руки, и Мария спешит от меня отпрянуть.
Замечаю на щеках жены слезы, и меня колбасит по полной программе. Зачем я так с ней?
– Ты мужик или кто? – орет на меня Катерина. – Дай ей собрать вещи, не веди себя как последний козел! Машка, ты нашла свидетельства?
– Свидетельства, – кивает она, утирая щеки.
Снова спешит к сейфу, достает оттуда документы, а потом выскакивает из спальни как ошпаренная.
Всеми силами удерживаю себя, чтобы не броситься следом.
Умом понимаю, что ничего хорошего из этого не выйдет, а нутро буквально выворачивает от желания догнать ее и притащить обратно в спальню. Запереться с ней тут и не выпускать ее. Мне уже даже секса не надо, хочу просто держать жену рядом и обнимать…
Слышу шаги Марии и Катерины в коридоре. Что-то шуршит по паркету,