Тень наркома. Олег Агранянц

несколько дней, когда мы с Мальвиной мирно прогуливались по набережной, возле нас затормозил старенький «форд». За рулем сидел падре Джованни. Я хотел подойти к нему, но святой отец сам проворно выскочил из машины. Весело поздоровавшись, он заговорщически обнял меня:

      – Вы ищите Лоренцо Абиера. Всех спрашивали, а про церковь забыли. А никто как церковь не заботится о душах…

      Итак, падре знал о существовании Абиера и, более того, знал его полное имя.

      – Вы сказали «души», дон Джованни. Значит, он уже прошел печальный обряд в вашем соборе.

      – Нет, не прошел, – падре улыбался.

      – Но…

      – Вы долгое время жили в странах, где церковь не занимает большого места в жизни прихожан. Поэтому и искали этого Абиера в светских учреждениях. А искать надо было на кладбище. В Муньересе, который вы изъездили вдоль и поперек, где поговорили со всеми, кто мог бы знать этого человека, вы забыли одно место: кладбище.

      – Он погребен на кладбище в Муньересе?

      – А вот этого я не говорил!

      – Но…

      – Я сказал, что надо было бы заглянуть на кладбище в Муньересе.

      – Но если он не похоронен…

      – В том-то и дело. Там есть надгробный памятник, где написано, что синьор Лоренцо Абиер родился в 1899 году и умер в возрасте девяносто трех лет.

      Я начал считать.

      – В таком случае он должен был умереть… Он должен был умереть… в следующем году.

      – Верно. На памятнике так и написано: скончался в 1992 году.

      – Другими словами, сейчас он еще жив и намеревается скончаться через год. Предусмотрительный человек.

      – Многие люди, особенно в преклонном возрасте, еще при жизни, заказывают себе памятники. – Теперь дон Джованни был серьезен. – Это рутинное дело. Правда, обычно дата кончины не упоминается.

      – Но здесь упомянута.

      – Не стоит удивляться. Некоторые люди суеверны. Они ставят в качестве даты своей кончины только им понятное число. Им можно простить этот небольшой порок.