Как я был в немецком плену. Юрий Владимиров

в чьей-либо комнате, где на двух кроватях и одном стуле усаживались до 10 ребят, а иногда и девчат, где рассказывали различные истории и анекдоты, читали и слушали стихи (в том числе даже запрещенные нецензурные И. С. Баркова), обсуждали важные политические и государственные проблемы, международные, театральные и иные события, иногда выясняли что-либо оставшееся непонятым на лекциях и при чтении учебников, организовывали коллективные чаепития и всей компанией съедали продукты, присланные родителями. Не поделиться ими с товарищами считалось у нас очень скверным поступком.

      Бывали у нас музыкальные «посиделки»: пели и играли на гитаре, мандолине, балалайке и даже скрипке и на трубе. Многие из песен и мелодий были услышаны мною впервые и произвели на меня потрясающее впечатление.

      Глава IV

      В свой первый день пребывания в общежитии я застал в своей комнате компанию из нескольких ребят и одной девушки – студентки Инны Зильберман. Им, подыгрывая себе на гитаре, пел романсы, цыганские и блатные песни мой сосед Сергей. Компания почти не обратила внимания на меня, так как в это время зачарованно слушала певца. Положив чемодан под кровать, я сразу же увлекся пением, пораженный новыми для меня песнями, так как у себя на родине их не слышал. После 23-х часов в дверь громко постучал и вошёл староста корпуса, приказавший нам немедленно разойтись. Гости ушли, мы с соседом потушили свет и крепко уснули. Так с 29 августа 1938 года я начал свою жизнь в Москве. На следующий день, проснувшись рано, умывшись и кое-как позавтракав захваченной еще из дома деревенской пищей (черным хлебом, чувашской колбасой «шортан») и запив её сырой водой из водопроводного крана, я отправился проведать своих земляков, работавших на строительстве автосборочного завода «КИМ» (будущего автозавода им. Ленинского комсомола, или «Москвич»).

      31 августа мы с ребятами отправились на поиски авторучек для записи лекций. Более опытный среди нас Степан Кадышев посоветовал посетить специализированный магазин на Арбате. Мы приобрели также несколько толстых общих и тонких ученических тетрадей, карандаши и точилку для них, линейки, угольники, ластики, циркуль типа «козья ножка».

      Первый день учебы в институте начался с лекции по политической экономии, длившейся два часа с 10-минутным перерывом. Её прочитал доцент Бабич, одетый в черную гимнастерку, на которой был прикреплен Орден боевого Красного Знамени, по-видимому, полученный им за какой-то подвиг на Гражданской войне. Слушая лекцию, я понял, что лектор пользуется материалами из многократно переиздававшегося учебника начала 30-х годов «Краткий курс политической экономии», автором которого был видный экономист Л. Сегаль, объявленный «врагом народа». Этот учебник имелся у нас дома: отец занимался по нему, будучи студентом местного педагогического института. Я было хотел попросить отца прислать мне этот учебник, но не успел: примерно