Для иллюстрации позволим себе привести здесь лишь небольшой отрывок из обширной рецензии автора:
«…Чины Ставки жили и… другими… интересами, которые сплачивали их всех в ненависти к Царю. Это ясно видно из следующего признания адмирала Бубнова: “Не успели мы окончательно разместиться в Могилеве, как нас точно громом поразила весть о смене Великого Князя (Николая Николаевича – О.Г.) и принятия Государем Императором должности верховного Главнокомандующего. Мы все, проникнутые безграничной преданностью Великому Князю… были этим совершенно подавлены.” И далее следует весьма любопытное признание. “В душах многих зародился, во имя блага России, глубокий протест, и, пожелай Великий Князь принять в этот момент какое-либо крайнее решение, мы все, а также и Армия, последовали бы за ним.”
Будущие историки поблагодарят адмирала Бубнова за это откровенное признание, что чины Верховной Ставки готовы пойти на измену присяге и на государственный переворот во время войны по первому слову Великого Князя Николая Николаевича. “Атмосфера возвышенных чувств” оказывалась явной атмосферой измены воинской присяги в военное время национальному вождю страны»[1].
Разумеется, как и многие заговорщики, явные и скрытые, проявившие себя в постановке государева отречения в марте 1917 года, вскоре после падения монархии получили превосходную возможность оценить результаты собственных интриг на собственном опыте. Не стал исключением, правда в самой минимальной степени, и сам адмирал Бубнов.
После 25 октября 1917 года он не только поспешил подать в отставку, словно бы предвидя грядущие ужасы большевизма, но и, памятуя о кровавых расправах над офицерами и адмиралами в Гельсингфорсе и Кронштадте в мартовские дни 1917 года, поспешил поскорее покинуть пределы России, направившись в республиканскую Францию.
Пребывая в Париже, в конце 1918 года адмирал был вновь востребован для службы, на этот раз верховным правителем России адмиралом А.В. Колчаком, и даже включен заочно в состав русской делегации на Версальской мирной конференции, возглавляемой бывшим министром иностранных дел империи С.Д. Сазоновым.
Как известно, делегация эта, стараниями победивших держав, не была даже допущена на конференцию, и адмирал в числе прочих ненадолго вернулся в Россию, поступив в распоряжение Главнокомандующего ВСЮР генерала Деникина.
В ту пору Добровольческий флот начинал понемногу восстанавливаться, и 3 мая 1919 года, после прибытия остатков русской Черноморской эскадры из Севастополя в Новороссийск, Бубнов был назначен начальником дивизиона миноносцев, а в конце лета того же года получил пост начальника штаба командующего белым