У меня создалось впечатление, что распоряжаться там пытается даже не муж, а кузен жены, ну а в действительности кто знает, чужая семья – потемки, да и не мое дело. Хотя Анита мне симпатична.
– Госпожа Влакис не родила сына… четырех дочерей я так понимаю, мы не считаем… – я потёрла глаза в надежде разогнать дремоту.
– Девчонки! – инспектор отмел их легким взмахом руки.
– Господин Влакис взял вторую жену, та ему сына родила, и он того… наследил… в потомстве, – инспектор поджал губы – что-то в моей формулировке ему не понравилось – но кивнул. – А коляска причем?
– При том, что младшая госпожа Влакис, вот эта вот Анита! Имеет теперь в доме даже больше власти, чем раньше! А если ей осмеливаются возражать, сразу же предлагает господину Влакису выгнать ее из дома! И все это – из-за нелепого указа о возврате приданого! У нее уже и опись есть, что она заберет! У законника лежит! Там и конный завод, и дом и… даже эта вот коляска! – он снова стукнул по ни в чем не повинному бортику. – Вот как, скажите, как? – он повернулся к командору. – Как могли господа из Имперского Совета согласиться на подобную ересь? Они же мужчины!
– Так они ж старые все! – хмыкнула я.
– Причем тут возраст?
– Им уже самим не жениться, им дочерей замуж выдавать, а то и внучек, – дремотное состояние и не думало отступать. – Если б у вас была дочь, вы б хотели, чтоб какой-то совершенно посторонний мужчина жил за ее деньги? А у нас на юге еще и содержал другую женщину и ее ребенка?
– У меня дочерей нет. Я, к счастью, вообще не женат, – оскорбленно процедил инспектор.
– Сами, добровольно, отказались оставлять свой след в потомстве? – я одобрительно покивала. – Очень, очень взвешенное решение…
Его губы сжались в тонкую злую нитку.
– Сейчас вообще указ о раздельном имуществе супругов готовится, – решил поддержать разговор северянин.
– Как это? – инспектор подпрыгнул на сидении так, что меня чуть за борт коляски не выкинуло, пришлось за бортик схватиться.
– Я не большой знаток законов, но вроде бы все, что было у любого из супругов до брака, в браке остается в их собственности. Приданое, например, остается женщине и после свадьбы.
– То есть, та же госпожа Влакис вовсе не должна будет передавать управление своим конным заводом мужу? – инспектор глядел на северянина в священном ужасе.
– А она передавала? – искренне удивился командор. – Ох ты! Теперь я понял, почему она все договоры на поставку лошадей в гарнизон, с собой забирала, а потом присылала с курьером уже подписанные! Их подписывал муж! А я-то все гадал, что за странный южный обычай: в храм она их носит, на удачу, что ли? У нас на севере женщины всегда имуществом владели, вот я и не думал…
– Поэтому вы так и живете! – огрызнулся инспектор.
Лицо северянина словно оледенело:
– Что именно вас смущает в жизни севера империи, инспектор?