Несколько дней спустя начали происходить странные вещи. Свеженадоенное молоко прокисало в считанные минуты, кошки нервничали и шипели на тени, их шерсть практически постоянно стояла дыбом. Бабка Снежаны, убирая закатки, свалилась со стула, как будто её кто-то толкнул, и чуть не сломала шею, а младенец её сестры серьёзно заболел. Однажды вечером Снежана помогала матери на кухне, как вдруг та вскрикнула, схватила её за руку и повернула её, чтобы получше рассмотреть её щёку, ту, к которой прикоснулся призрак. Теперь, в полутьме, была явственно видна тускло посверкивающая отметка. Стояна в ужасе распахнула глаза и отвесила дочери оплеуху.
– Ты мне солгала! – сердито сказала она. – Ты была в Долине Эльфийских Слёз!
– Я там не была, – пробормотала девочка.
Прозвенела очередная оплеуха.
– Хватит врать!
– Я не вру, – упрямо повторила Снежана. – Мы были только в старой таверне.
– В таверне, – в ужасе выдохнула мать и побледнела. – Ты привела их сюда! Они были привязаны к долине, а ты привела их сюда! Это поэтому… – она прервалась и задумалась.
Потом она затащила дочь в подвал и заперла её там, оставив лишь небольшую свечку. Снежана присела и поёжилась. Было прохладно, тени причудливо танцевали в тусклом свете свечи. Тёмные углы смутно о чём-то напоминали, о чём-то из раннего детства, чём-то ужасном, но она никак не могла вспомнить о чём именно. А кроме того, если её самозваный жених вдруг решит объявиться – ей некуда будет бежать. Родители всю ночь проговорили с бабкой. Они пытались разговаривать тихо, но время от времени до неё доносились отдельные фразы.
– Другого пути нет, иначе мы все в опасности. Подумай об остальных детях, – это была