– Понял.
– И еще… – Он обратился не только к сержанту, но и ко всем остальным. – Каждые плюс-минус пятьдесяткилометров мы будем делать короткие остановки чтобы собрать данные с метеодатчика. Думаю, во второй раз повторять зачем мы это делаем мне не нужно.
Вадим Георгиевич устало выдохнул.
– Раз так нужно, – произнес старик, – значит будем останавливаться. – Затем он обратился к сержанту. – Главное, предупреди Домкрата.
Матвей добавил:
– Останавливаться лучше там, где есть какая-либо высота: крыша дома, холм, что угодно. Так будет быстрее и надежнее.
Сержант одобрительно кивнул.
– Надя, пойдем, будешь переводить, – строго велел сержант подчиненной.
Матвей занял место возле Ясира и напротив Тихона, не отрывающего любопытного взгляда от окна иллюминатора. Рядом с мальчишкой сидел Йован с опущенной головой. Здоровякнервно потирал руки и выглядел мрачнее тучи.
– Ты в порядке?
Йован не откликнулся.
– Эй. – Матвей махнул рукой.
– А? Чего? – очнулся тот.
– Все хорошо?
Здоровяк с минуту молчал, подбирая слова.
– Да как-то, даже не знаю… Думал, легче это будет, а нет, ни хрена не легче. – Он посмотрел на него своими дрожащими от волнения глазами: – Прям все в голове перевернулось, Матюш, понимаешь? Будто у меня там сотня маленьких Йованов носятся, схватившись за головы, и попутно бардак учиняют… Тяжело мне.
Матвей и слова вставить не успел, как его опередил сидевший сбоку Лейгур:
– Знаю я, что тебе поможет этих Йованов угомонить.
Из своего старого и потрепанного рюкзака он достал стальную флягу и протянул здоровяку.
– Вот, в миг успокоятся.
Йован с недоверием посмотрел на флягу, затем на рыжебородого капитана. Уловив его недоверие, исландец откупорил крышку и сделал пять тяжелых глотков, после чего снова протянул ее здоровяку.
В салоне раздался крепкий запах спиртного.
– Убери это дерьмо щас же, – велел Вадим Георгиевич. – А лучше вылей. Не время и не место.
Несмотря на слова начальника, Йован все же взял флягу. Он сделал всего один глоток, как вдруг лицо его покраснело и все сморщилось.
– Ничего себе, – сиплым голос произнес здоровяк и, прикрывая нос рукой, вернул флягу обратно. – Сколько тут градусов? Так и убить можно.
Йован хмыкнул, взял флягу и сделал еще два затяжных глотка так, словно то была вода. После он обратился к Вадиму Георгиевичу:
– То-то и оно, что сейчас для пары глотков время и место самое подходящее, – заключил он.
– Воняет теперь… – пожаловался Тихон, уже потеряв всякий интерес к виду снаружи. – У нас в Братстве пить нельзя, за это наказывают.
– А, ну теперь понятно, чего они у вас злые все такие, – хихикнул Йован, которому, видно, содержимое фляги уже чутка ударила в голову.
Наконец двигатель Титана тихо загудел и они медленно тронулись с места.
– Ну, с Богом, – выдохнул