В этот миг флотская артиллерия снова дала о себе знать. Трёхсотмиллиметровые стволы взревели в один хор вместе с реактивными палубными установками. Над головами небо расчертили шлейфы дыма, по ушам бил свист летящих снарядов. А потом за спинами земля кусками взмыла, гаубицы и РСЗО дождём металлолома разлетались по округе.
– Ушлёпки, – сплюнул пулемётчик.
– Тихо, – скомандовал сержант. – Рассеяться и спрятаться.
Йозеф забрался под выжженную машину, съёжившись как загнанный кот. Его торс упирался в плоть, кровь с грязью попали на форму, «ласкали» гадкой массой кожу. В нос забивались запахи внутренностей, сырое мясо сводило желудок с ума.
Писк и шум стали сильнее, через сущие секунды полтора десятка больших аппаратов с двумя моторами медленно исследовали улицу. Беспилотники не спеша летели вперёд, будто бы высматривая каждый уголок, каждый сантиметр. Операторы знали, что тут группа пехоты, знали, что здесь опасный прорыв. Йозеф чувствовал, что штаб ударной группы должен быть неподолёку.
Рекрут ещё сильнее вжался, когда дрон оказался прямо на ним. Казалось, что этот липкий вонючий грязный китель вражеского солдата на его торсе, сам кусок тела, это стена за которой его не увидят. Дыхание практически остановилось, слух ловил каждый шорох.
Сводящая с ума тишина была буквально разорвана оглушительным огнём. Йозеф от неожиданности и страха ещё сильнее вжался в землю, не желая смотреть, что там. Но вот остальные парни из отделения высунулись, чтобы увидеть спасителей.
С севера по улице двигались высокие латники. Из тела закрывали листы металла, выкрашенные в цвета свинцового неба. На наплечниках шевронов красовался белоголовый орлан на фоне геральдического солнца. Сквозь зазоры на закрытых шлемах раздавалось гулкое тяжёлое дыхание. На спинах вырастали небольшие горбы – реакторы, питающие костюмы.
– Бронепехота! – крикнул пулемётчик, смотря на воинов, закованных в прекрасные технодоспехи.
Штурмовые пушки, турели, плазмомёты и огнемёты стеной разрушения окатили дроны, выжигая корпуса до состояния чёрного угля, разнося их в клочья мусора. Лётное звено не успело даже отреагировать – они как мухи падали один за другим, усеивая улочку металлоломом.
Сержант, осмотревшись и убедившись, что больше нет опасности, спокойно подошёл к воинам. Он встал прямо, вытянулся и приложив кулак к груди чётко доложил:
– Командир тринадцатого отделения четвёртого взвода второй роты, первого батальона, сержант Дьяко.
– Командир первой боевой группы Первого братства