– Ты, Нин, тут мне не выплясывай. Я ведь при исполнении. – И он внимательно осмотрел горницу. – А чья это фуражка на стуле и кого дожидается?
– Ой, та скажешь же ж, так, приблудная.
– Не финти, Нинка. Ничего себе приблудная, по всему видать не магазинная, самошивка, да вон ладная какая.
– Восподи, Никола Батькич, та утром в ларь за хлебом побегла, а она у моста возле овражка и дожидается меня. Мабуть, хто после дожжичка поскильзнулся, да куда – нить спешил, и не стал ее сыскивать. А она под кустом и пригнездилась. А я глазастая. Глянь, вещь добрая, чего не взять, кому на базаре и торгану.
– Погоди, Блюхтина, не тараторь. Так от моста того до овражка, где мужиков порубили, рукой подать. Уж не ты ли? А ну, собирайся, в отдел со мной пойдешь!
– Та ты чиво, начальник, – запричитала бабенка, – ну изредка могу самогончик толкануть жаждущим горяченького. А тут ты мне убивство шьешь. Та рази я подниму руку на мужика? Они меня прикармливают. Пощчади, не срами бабу дурную.
– Тогда вспоминай, не слыхала ли чего накануне, как раз в тот вечер, когда убийца тут шастал? Иль ты пособница его! – поднял участковый голос до высокой ноты.
– Колюша, командир, не мытарь так. А вот поздненько вечером я из хлева от козы Настьки верталась, слыхала издали вроде руготню. Так боязно вить, ну в дом скорее шасть и дверь на запор.
– А чего сразу не сказала, как разговор о фуражке завел?
– Ты у миня, родненький, не спрашивал.
– Ишь ты, не спрашивал! А где твоя гражданская сознательность. Так, изымаю фуражку как вещдок. И смотри у меня, никому ни гу-гу, ни полсловечка. Не то насидишься в кутузке.
– Та я шо, та я баба с понятием. Та забирай энту окаянную фуражку! На що вона мини?!
Участковые помогли Игорю выйти на мастера индивидуального пошива, тот в ближнем райцентре обретался. С его слов и составили оперативники фоторобот. Один из сержантов, курирующий городскую мясохладобойню, без обиняков указал на рубщика мяса Шмутытько, которого в цехе звали не иначе, как гиря. Кулаки у молодого мужика, словно железные кувалды. Если погладит ими, так мало будет радости. И сам Шмутытько помог следствию. Не обнаружив утром фуражки, нахлобучил на голову запасную – праздничную, дескать, моя тут вот она, на макушке. На хладобойне он всегда появлялся в такой фуражечке. Словом, Игорь припер «гирю», как говорится, к стенке. Зато другие «убойные» дела оказались сложнее.
3. Убийство заготовителя. След взят!
Он уже учился на последнем курсе педвуза, когда выдвинулся в отделе в число самых мозговитых. На окраине города коротала свой век изба – контора заготовителей сельхозпродуктов и пушнины, к которой примыкали склады. Сфера деятельности заготовителей распространялась сразу на несколько районов. Пушниной «заворачивал» в основном Семен Придня, живший с молодой женой в станице Предгорской. Сам с малолетства