Маски, кажется, так он называл эти свои изменения, что для меня лично было странно. Я вот абсолютно уверена, что в главном человек не может поменяться радикально. По крайне мере нормальный человек. Риз уткнулся носом в мою ногу. Вот теперь я точно вижу, какой он. Уж во сне он точно не играет какую-то роль.
«Интересно, а каким бы богом он стал?» – в мою голову залетела шальная мысль.
Я мысленно перебрала всех знакомых мне богов, но в голову ничего не пришло. Да и сама мысль, что он согласится на подобное, была признана мной несостоятельной. И не потому, что он не достоин этого. Все-таки чувство себялюбия и ему не чуждо. Скорее наоборот, боги все же подневольные существа, зависящие от веры людей. А вверять свою жизнь кому-то, это точно не про него. Ну, может за редким исключением, типа меня.
Я иногда не понимаю, как вообще человек может так любить. В его случае это что-то запредельное.
– Ру, – я услышала его голос, – с добрым утром.
– С добрым, кот, – улыбнулась я ему.
Он потянулся и откинулся на подушку:
– Может, мы никуда не пойдем? Ну их всех.
Он потянул меня к себе, но как бы его предложение ни было притягательным, но мне уже чертовски надоело это место, и нужно было искать выход. Я поддалась ему, но только на несколько мгновений, чтобы он поцеловал меня. А потом вывернувшись, встала с кровати:
– Хорошего помаленьку, идем в библиотеку.
– Надоело, ничего мы там не найдем, – рухнул он на подушку.
– Что-то должно быть непременно. Просто ты явно не там искал, – пожала я плечами.
Может он конечно и прав, но делать то что-то нужно. Мне самой уже приелось сопровождать его в иллюзии служанки. Хорошо хоть абсолютно неприметной, и никто на меня внимания не обращал.
– Хм, может действительно богом стать? – хмыкнул Риз, оглядывая меня. Ну не успела я ещё одеться и предстала в нем в одних…. Ну, в общем, почти нагишом.
– Зачем? – спросила я, натягивая опостылевшую одежду горничной.
Он уставился в потолок:
– А что, стану богом, ну допустим любви.
Я даже замерла от услышанного. Он перекатился на живот и положил голову на руки.
– Заколдую тебя, и по моей божественной воле ты мне перестанешь отказывать, – продолжил он фантазировать.
– Ты бы трусы одел, а то как-то богу неприлично так выглядеть, – наконец-то ответила я.
Он вскочил с кровати и встал передо мной:
– А что мне так плохо?
Я сглотнула застрявший комок в горле, все-таки он на меня действует как огонь для мотылька. Кровь прилила к щекам, и я отвернулась, чтобы он не заметил:
– Знаешь, если ты согласишься на это, то не прощу и сама стану богиней, целомудрия например.
Он подошел и обнял меня:
– Вот давай без таких страшных угроз.
Я повернулась к нему и чмокнула в губы:
– Хорошо, но ты бы все-таки оделся.
– Во-о,