– Посмотрите-ка на эту девчонку. А она хитренькая.
Сделав вид, что не слышит, Таня поднялась по ступенькам и застыла. След из разноцветных перьев вел к шаткому комоду, на котором восседал толстый рыжий одноглазый кот с пастью, набитой этими же перьями.
– Чучело, – скучным голосом пояснил Уорик.
Таня заметила на полу чучело фазана, безголовое и наполовину ободранное, и испытала облегчение с примесью отвращения.
– Вулкан! А ну-ка выплюнь! – прикрикнул Уорик, но кот глянул в ответ немигающим глазом и нахально продолжил жевать. Уорик в раздражении прошел мимо и остановился у первой двери слева.
– Вот твоя комната.
Таня молча кивнула. Приезжая в поместье, она каждый раз жила здесь, так что провожать ее было вовсе не обязательно. Уорик либо хотел проявить вежливость, либо не доверял ей и не хотел, чтобы она шныряла по другим комнатам. Исходя из того, что она знала о нем и его поведении, Таня предположила второе.
Как и большинство комнат в доме, Танина была просторной, но скупо обставленной. Потертый ковер, бледно-лиловые обои, местами отстающие от стен. В углу небольшой стол и стул, посередине свежезастеленная кровать. В ногах – свернутое тонкое алое покрывало. На белоснежных наволочках еще остались складки от утюга. Напротив кровати находился чугунный камин, а рядом – дверь в маленькую ванную комнату. К несчастью, в ванной обитало склизкое, напоминающее амфибию существо с нездоровой тягой ко всему блестящему. По вине этого вороватого создания Таня лишилась нескольких украшений и много раз была свидетельницей того, как недоумевающий Уорик доставал из сливной трубы в ванной разнообразные блестящие предметы.
Над камином висела картина «Эхо и Нарцисс»: прекрасный юноша любуется своим отражением в лесном озере, а девушка незаметно наблюдает за ним. Таня так и не решила, нравится ей эта картина или нет.
Она водрузила сумку на кровать и вытряхнула ее содержимое. Но и после этого комната выглядела такой же необжитой. Поставив тапочки у кровати, Таня смутно припомнила, как однажды Вулкан подложил в один из них крысиный хвост. Вроде бы теперь, поразмыслила она, шансы, что такое повторится, весьма малы. В свои шестнадцать лет Вулкан по кошачьим меркам практически мог числиться древним старцем. Не считая нападений на чучела в коридорах, самое большее, на что он был способен сейчас, – поймать паука. Или двух. Или муху, если очень повезет.
Она подошла к окну и провела по подоконнику пальцем, оставив тонкий след в пыли. Из окна открывался вид на несколько кустов шиповника и пару деревьев. За оградой стояла церковь