Ульяне пришлось все взять под свой контроль, во все вникнуть, учиться на лету, да еще держать удар сопротивления, недоверия и козням подчиненных, подрядчиков, партнеров и клиентов. И все же, неожиданно для всех, и в первую очередь для нее самой, «обуза» оказалась увлекательной, даже азартной игрой. Ей удалось заключить два серьезных контракта и за два года выйти на объемы, о которых ее муж даже не мечтал. Свой авторитет она заработала упорством, а в некоторых случаях – простым упрямством. Но всегда находился некто, знавший наверняка как именно она добилась успеха – «насосала», ясно дело, как же еще?! В такие моменты Ульяна шла в тир и выбивала «десятку» обойму за обоймой.
– Признаться, домой мне совсем не хочется, – Ульяна развела руками, как бы охватывая все пространство вокруг, – там царит ненависть. Прохор ведет со мной настоящую войну. Чем я только не пробовала его усмирить или задобрить! Угрозы, подарки, обещания… Я даже как-то предложила ему вместе выпить и поговорить по душам…
– А он что? – заинтересовался Вольский.
– Сказал, что он не отец, чтобы вестись на такой дешевый «поролон», – засмеялась Ульяна и призналась, что, пожалуй, в этом пасынок оказался прав. Но это уже был жест отчаяния.
– Сказать честно, руководить компанией с тысячей сотрудников, разбросанных по нескольким филиалам по всей стране, гораздо проще, чем справиться с одним малолеткой! Понимаете?
Вольский кивнул в ответ. Он прекрасно понимал ее, и видел даже то, чего она сама не замечала. Вернее, не хотела замечать, усиленно прятала от себя. Ненависть. Она ненавидела Прохора и старательно скрывала это. Однако, как и любой ребенок, Прохор чувствовал фальшь быстрее и точнее, чем успевал анализировать свои чувства и обращать их в слова. И потому он ей не верил. Как затравленный зверек, он оборонялся, готовый в любой момент перейти в нападение. Отсюда – война и взаимные претензии. Но в чем причина ее ненависти? Вольскому еще только предстояло в этом разобраться.
Между тем Ульяна, что-то вспомнив, вдруг стала собранной и жесткой.
– Но больше ни терпеть, ни откладывать это нельзя. Через три месяца ему стукнет 18, и он вступит в права наследования. Как он распорядится своей долей? Как далеко пойдет против меня? Все это, честно говоря, меня мучает и пугает. Я потратила слишком много времени и сил, чтобы восстановить компанию практически из руин. Я не могу позволить, чтобы пришел этот щенок и все разрушил. Понимаете?
– Более чем, – серьезно ответил Сергей.
– Я долго искала, кто бы мог мне помочь… – Ульяна посмотрела на Вольского прямо, с напором. Наверняка этот взгляд не раз помогал ей в сложных переговорах. Было ясно, прежде чем остановить свой выбор на Сергее,