– Пить! – прохрипела Надя.
Петров принёс ей стакан воды и помог напиться, не развязывая.
– Развяжи меня! Мне надо в туалет!
– Э-э, нет, дорогуша, этого я не сделаю! – сказал Петров, ставя стакан на стол. – Можешь, конечно, сходить под себя, но я бы на твоём месте дождался Марьяны. Потерпи чуток.
– Развяжи, я не буду сопротивляться.
Петров рассмеялся.
– Если бы я был таким идиотом, то не дожил бы до своих лет, – сказал он. – Я же вижу, что ребята обошлись с тобой нехорошо. Но я припас для тебя кое-что более подходящее твоему уровню. Позволь мне сначала искупить вину, а уж после этого мы обсудим необходимость твоего сопротивления. А вот и она!
– Хозяин, – сказала Марьяна, расшаркавшись. – Звали?
– Да, солнце! – сказал Петров. – Помоги бабе сходить в туалет. Развяжи, вымой, напои и накорми. Выдели комнату для гостей наверху, ту, что без окон, постели чистое бельё, и размести нашу гостью там. Дверь на ключ. Ключ – мне лично.
При слове "гостья", Марьяна быстренько смерила Надю взглядом, легко обнаружив между её состоянием и словом "гостья" если не противоречие, то сильный контраст.
– Где Шер? – спросил Петров.
– Снаружи, – склонив голову в белой косынке, сказала служанка.
– Ну? И чего ждём?
Она суетливо кивнула и приступила к своим обязанностям.
###
Когда Надя проснулась, голова всё ещё болела. В целом она чувствовала себя несравнимо лучше, чем вчера, но любое движение давалось ей с трудом и отдавалось резкой болью в мышцах. На лбу набухла шишка, шея чесалась в том месте, куда попала игла парализатора.
Она осмотрелась при свете единственной лампы накаливания. На стене висел портрет Петрова Первого – основателя династии. Изба была сколочена на славу. Крупные брёвна лежали вплотную друг к другу и источали лёгкий хвойный аромат. "Что ж, – это лучше, чем багажник", – заключила Надя.
На завтрак ей принесли салат из моркови со сметаной, тушёную картошку с овощами и капустой, кусок свежего ржаного хлеба и иван-чай. Из приборов была только деревянная ложка. Она поела с большим удовольствием, отмечая про себя, что давно не пробовала такой вкусной еды.
Петров пришёл сразу после того, как Марьяна забрала у Нади посуду. Когда дверь открылась, пленница привстала.
– Не вставай, – сказал барин. В руках он держал древний пистолет. – Тебе нужно отдохнуть, а нам нужно поговорить.
Надя вернулась на кровать, сложила руки на груди и удостоила его самого злобного взгляда, на который только была способна.
Петров был одет по-простому, без излишеств – сапоги, штаны из грубой ткани, рубаха, да жилетка; но при этом носил на шее золотой амулет, изображающий ревущего медведя, стоящего на задних лапах – символ его власти.
– Что тебе от меня нужно? – спросила Надя, оставив слово